Я отмахнулась от глупых мыслей, улыбнулась и кивнула ему:
– Привет, Юшенг. Теперь это твой дом, в котором мы будем жить вместе.
Вышло несколько нескладно, но ничего другое в голову мне не пришло. Поскольку ответа не последовало, я решила дать ему время освоиться и занялась своими делами.
Когда все было сделано, я посмотрела на часы. Семь вечера.
–Юшенг! – воскликнула я, внезапно вспомнив о нем.
Он все также стоял посреди гостиной.
– Почему ты стоишь здесь?
– Куда я должен идти? – Послушно спросил он.
– Не знаю даже. Я думала ты осмотришься, займешься чем-нибудь.
– Я должен что-то сделать? Могу с тобой поговорить. Это входит в алгоритм моих задач.
Когда я еще только размышляла, приобрести мне компаньона или нет, я прочитала статью, написанную профессором психологических наук, в которой тот утверждал, что андроиды-компаньоны с искусственным интеллектом способны обучаться, помимо всего прочего, и чувственным, эмоциональным реакциям. Он подробно описал механизм происходящего, проводя аналогию с исследованиями психических реакций человека. Когда же ему задали вопрос, как такое возможно, ведь у роботов нет души, он ответил: «Душа есть у всего. Даже у чайника».
Тогда я подумала, что если этот профессор прав и у андроидов есть душа, то должна быть и свобода выбора. Но ее нет. И Юшенг своим вопросом «я должен что-то сделать?», подтвердил это. Алгоритм подчинения человеку был заложен в его программе изначально, не оставляя ему выбора и создавая защитный механизм для человека.
– Хочешь сыграем в шахматы? – Спросила я.
– Если тебе так угодно. Скажи, где они, и я принесу.
Я достала из шкафа старую деревянную доску, которую мне подарил отец еще в детстве, расположила ее на журнальном столике у окна и расставила фигурки.
– Должен ли я позволить тебе выиграть? – Спросил Юшенг, усаживаясь напротив меня.
– Нет. Иначе, какой смысл?
Все время, пока мы играли, а вернее, пока я проигрывала одну партию за другой, я наблюдала за ним. Юшенга было не отличить от человека, но зная, что он им не является, я обращала внимание на неестественность его движений, мимики, взгляда и из-за этого испытывала определенный дискомфорт. С одной стороны, меня восхищала его внешняя схожесть с человеком, проявлявшаяся даже в деталях, с другой стороны, вызывал беспокойство тот факт, что при всем желании я не смогу понять, что происходит у него в голове. Осознавая в тоже время его превосходство в физической силе, мне было немного не по себе рядом с ним.