Я уже видел этот отрывок. Мне его показывал Вадим.
И мне стало по-настоящему интересно.
Вадим. Чёртов Вадим. Не понимал что связывает моего друга и эту девчонку, я бы его прибил за такие фокусы. Но сейчас его нет рядом.
Я не подал виду. Лицо оставалось непроницаемым. Всё всегда внутри. Все мысли, эмоции, чувства. На лице лишь холодная маска безразличия. Но сейчас внутри всё сжалось в комок. Почему Вадим прислал вместо себя эту девушку?
В груди нарастало напряжение, но я держал себя в руках. Внешне – ледяное спокойствие, внутри – шторм, который я не мог себе позволить. Я слишком долго учился контролю, чтобы сейчас позволить эмоциям взять верх.
Сказал водителю ехать в офис, тот беспрекословно выполнил приказ. Все в моём окружении знали как себя вести. Только не эта девочка. Она была для меня загадкой, нечитаемая, непрошибаемая стена.
– Откуда ты знаешь Вадима? – спросил, глядя ей прямо в глаза, когда мы приехали в офис. Мне нужно было понять что связывает их с Вадимом.
Её губы дрогнули, и я уловил секундную слабость, прежде чем она собралась.
– Мы жили вместе.
Я почувствовал, как холод прокатился по позвоночнику. Почему в прошедшем времени?
– Жили? – уточнил для убедительности.
Она кивнула.
– Вадима убили.
Моё сердце замерло. Ёкнуло. Провалилось под рёбра. И тут же, для меня, всё стало на свои места. Три дня тишины. Ожидание. А потом вместо друга – эта девчонка с видео. Я хотел что-то сказать, но не смог. Дерьмо.
Семён появился как раз вовремя.
– Видео настоящее.
Гоша отошла к окну и уставилась в темноту. Как оказалось её зовут Георгина. Необычное имя, но ей идёт. Я наблюдал за ней, оценивая, кто она и зачем Вадим доверил ей эту информацию. В груди что-то неприятно сжалось.
Я слишком хорошо знал его, чтобы верить в случайности. Вадим всегда был осторожным. Если он попал, значит, в этом замешаны серьёзные люди.
Я молчал.
Вадим был мне больше чем другом. Братом. Сука, да мы выросли в одной грёбаной системе, прошли через дерьмо, и вот теперь…
Глубоко вдохнул. Разбираться с этим сейчас не время.
Я должен был это увидеть. Должен был понять, из-за чего его убрали. Но не сейчас.
Смотрел на Гошу, отмечая, как она напряглась. Всё её тело словно говорило: «Я готова к удару». Она ждала его. Ожидала, что я вспылю, начну задавать вопросы, давить.
Но я не дал ей этого удовольствия. Ей и так тяжело. Это заметно.