– Никаких больше наркотиков этому человеку! – прогоготал Юкия чуть ли не на все кафе.
Без особого аппетита оба приступили к завтраку. Через некоторое время Юкия неожиданно сказал, задумчиво подпирая голову рукой:
– Я такой дурак.
Блэйм вопросительно на него посмотрел.
– Не прикидывайся, что ты не понимаешь, о чем я, – разозлился он. – Если бы мне вдруг выпал шанс начать жизнь заново, я бы первым делом отыскал тебя!
От услышанного Блэйм чуть не подавился блинами, которые ему заказал Юкия на завтрак.
– Нужно жить сейчас, Юкия, – просмеявшись и откашлявшись, проговорил он. – Быть, кем хочешь, делать, что хочешь, а не мечтать о том, чтобы было! Сейчас – это все, что у нас есть.
Юкия с прищуром на него посмотрел, видимо, что-то думав про себя, затем, после недолгих раздумий, проговорил:
– Ты определенно в моем вкусе.
Блэйм продолжал смеяться над ним весь день. Юкия отговорил садиться его в таком состоянии за руль, потому что тогда их точно депортируют из страны обратно в Англию.
Они сходили в автомастерскую, где один из ремонтников посоветовал Блэйму сменить машину, потому что этого автохлама надолго не хватит, и она так и будет продолжать ломаться.
– Как жаль, – ответил ему Блэйм, – а мне так нравится, когда у моего друга колени упираются прямо в бардачок.
Он опять залился безудержным смехом. Юкие пришлось, краснея, извиняться перед сотрудником автомастерской за поведение Блэйма и силой вытаскивать его оттуда.
Не доходя до номера, Юкия грубо толкнул его и прижал к стене, затем серьезно сказал:
– У тебя реально башню снесло, возьми себя в руки, иначе у нас будут теперь уже из-за тебя неприятности.
– Давай выяснять отношения, так все делают, – посмеиваясь, он начал тереться об его лицо и покусывать губы. – Кажется, у нас уже закончился конфетно-букетный период?
Ничего не ответив, Юкия молча довел его до номера, после чего Юкия запер в нем Блэйма и больше никуда не выпускал. Как бы Блэйм не приставал к нему весь оставшийся день, соблазняя его: то лежа на кровати в откровенных позах, то сидя в кресле с широко разведенными ногами, притворяясь, что читает книгу, то ходя по номеру в одних трусах, сверкая перед ним своими стройными, худыми ногами, – тот к нему так и не притронулся. В конечном счете, усталость взяла свое, и Блэйма начало клонить в сон.