В моей спальне курицами раскудахтались горничные. Меня облачили в очередную жесткую рубаху, которые я терпеть не могла, а после, судя по звукам, принялись собирать вещи. Длилось это не долго. За вынужденные дни бездействия я привыкла воспринимать происходящее на слух, так что даже примерно могла прикинуть количество вещей. Мама явно не планировала, что я задержусь вне дома более недели.
– Как думаешь, помогут юной госпоже? – тихо спросила младшая горничная, Лиза.
– Должны, – ответила ей старушка Берта. – Элин – славная девочка. Она не заслуживает такой жестокой судьбы.
Мне очень хотелось расспросить служанок, но я не могла даже глаза открыть, не то что заговорить. Но неприятнее всего, что мое тело будто налили свинцом. Даже неподвижно лежа на своей кровати, я чувствовала, как все сильнее и сильнее меня прижимает к матрасу.
И ведь даже сознание не потерять!
В нынешнем состоянии отдых мне не требовался, так что ночью я бодрствовала, развлекаясь мысленным пением или рассказывая себе истории и шутки – все равно никто не слышит, и никому я не помешаю.
О том, заслужила я такую участь или нет, рассуждала не раз и не два с того самого момента, как оказалась заперта в собственном неподвижном теле. Задумалась сразу же, как пересилила панику и перестала неистово себя жалеть.
Вряд ли к семнадцати годам у меня могло накопиться столько врагов, чтобы кто-то из них пожелал расправиться со мной подобным образом. Ни одна из моих якобы подруг не додумалась бы до подобного способа. Да и магией никто из них не владел. А никому кроме подруг дорогу я перейти не могла.
Я несколько раз мысленно прокрутила события последних дней, что предшествовали случившемуся, но так и не нашла объяснения. Маг, навестивший нас и посоветовавший обратиться к мастеру Ллерою, тоже расспрашивал маму о моих последних днях, но она тоже не припомнила ничего необычного. Я отметила лишь то, что у меня несколько раз ужасно побаливала голова, но разве ж из-за этого теряют контроль над телом?
– Маги уже настроили портал, – произнесла мама, входя в мою спальню. На миг она приблизилась и осторожно погладила меня по щеке. – Дарок, перенеси Элин на носилки.
Я ощутила тяжелый дух старости и хозяйственного мыла – запахи, сопровождавшие нашего дворецкого столько, сколько я себя помнила. Пожилой мужчина трясущимися руками приподнял меня над кроватью и довольно неуклюже перетащил на прогнувшееся под моим весом сооружение из палок и парусины.