Зато по первой же просьбе библиотекарь принес в лечебницу книги, способные помочь мне освоиться в новом для меня статусе. Все же не каждый день жизнь меняется так круто! О магии и магах я, по сути, не знала ничего.
Хотя мне в руки попали жутко нудные талмуды, насквозь состоящие их общих фраз и терминов, я проводила за ними целые дни, наконец начав хоть что-то понимать.
Мастер Элерус оказался человеком опытным и подсунул мне как раз то, что нужно. По выданным им книгам я бы не смогла научиться волшебству, но зато смогла разобраться в тех основах, которые другие знали практически с пеленок.
Когда я проглатывала очередную книгу, мастер подсовывал мне следующую, уверяя, что очень скоро я и сама смогу приходить в библиотеку за книгами.
За чтением я прозевала тот момент, когда студенты сдали последние экзамены и разъехались на каникулы. Так что в свою первую полноценную прогулку я не встретила ни единой живой души. И даже волки по ночам завывать перестали.
– Не волки, а перевертыши, – напомнила я себе, медленно сползая с кровати.
Хотя целитель утверждал, что я быстро иду на поправку, мне было сложно разделить его оптимизм. Себе я напоминала слабого котенка, который вынужден каждый день заново учиться ходить.
После короткого стука в дверь, в палату заглянула невысокая очень красивая блондинка и, поймав мой взгляд, не очень уверенно спросила:
– Это ты Элин Демаро?
Я вяло кивнула и со стоном сунула ногу в туфлю.
– Тебе письмо, – обрадовала меня девушка.
– Спасибо, – просипела я, сунула вторую ногу в туфлю и проигнорировала попытку блондинки вновь поймать мой взгляд.
На конверте значилось имя мамы. С момента пробуждения родительница один раз наведалась лично и отправила несколько писем, рассказывая последние новости и выспрашивая о моем состоянии, но за какие-то несколько недель со мной произошло столько всего, что прежняя жизнь казалась странной и далекой, совершенно чужой. Да и я себя тоже чувствовала другой.
«И отражение в зеркале не особо радует», – мысленно фыркнула я, осторожно поднимаясь.
Хотя целитель очень старался, но с момента пробуждения от прежней меня осталась ровно половина. Теперь платья висели на мне, как на вешалке, а при взгляде на лицо хотелось расплакаться.
Да… Не удивительно, что девушка непроизвольно заинтересовалась. Я сейчас весьма знатный экземпляр для изучения. Мало мне уборщиц, которые каждое утро начинают с фразы: «И в чем только душа держится?»