Наконец Тимур закончил молиться, поднялся со своего коврика и, наконец, заметил меня. На какую-то долю секунды на его лице возник страх, – будто тень пробежала – но исчез он также быстро, как и появился.
– Ты…, – фельдшер запнулся. – Ты давно здесь?
– Недавно, – ответила я, все еще не до конца понимая, что делать с новым знанием. – Не знала, что врачи бывают верующими.
– Я татарин, – чуть грустно улыбнулся Измайлов. – Мусульманин то есть. В Аллаха и пророка его Мухаммеда верую. Только… только ты никому не говори, ладно?
– Не скажу, – пообещала я. И слово свое сдержала. Конечно, мне казалось, что Йося тоже знает о вере Тимура, но даже при нем я ни разу не упомянула об этом происшествии.
Иногда в те дни, когда Дима был у меня, получалось проводить время с нами и Тимуру. Эти моменты были нечастыми, ведь у парней времени было очень мало, но, когда мы сидели втроем, время пролетало незаметно. Мы обсуждали последние новости, просто разговаривали на отвлеченные темы, просто хорошо проводили время.
Спустя семь дней моего пребывания в госпитале ко мне после завтрака подошел Тимур и сказал, что меня вызывает к себе главный врач госпиталя.
– Товарищ военврач второго ранга, сержант Ковальчук по вашему приказанию явилась, – доложила о своем приходе, зайдя в кабинет директора школы, где и располагался главный врач госпиталя.
– Мне надо тебя осмотреть, – ответил мне Олег Артемович.
Осматривал он меня довольно долго: заставил и носа касаться, глаза при этом должны были быть закрыты, и на одной ноге стоять, и пальцами на сломанной руке шевелить, благо, они были не в гипсе. Закончив процедуры, сел на место и задумался. Я сидела на стуле напротив и ждала вердикта. Наконец он устало произнес:
– Не вижу смысла вас здесь держать больше, товарищ сержант. Последствий травмы головы у вас нет, да и несерьезной она была, в остальном тоже все хорошо, а что рука в гипсе… Но левая, нерабочая. Да и перелом там не самый серьезный, трещина. Держите ее в покое и через недели три повторно придете ко мне… Или к другому врачу… Остальное я напишу, справки в нескольких экземплярах сделаю, командирам отдадите. Так что можете быть свободны. Сегодня еще побудете в госпитале, а завтра с утра вернетесь в роту.
– Спасибо вам, товарищ военврач второго ранга, – искренне поблагодарила я, жалея, что не могу отдать честь – пилотки на мне не было.