– Не-а, – процедил равнодушно сквозь зубы бобёр, – Пять рублей.
– А хотите… – Маруся судорожно пыталась придумать, чтобы ещё такого можно предложить несговорчивому бобру за возможность скорее оказаться на другом краю оврага, – А хотите я Вас гранатой угощу. У меня есть для Вас. Хорошие гранаты. Срок годности не ограничен.
От такой неожиданности бобёр даже подпрыгнул в своём шезлонге. Его как будто из ведра холодной родниковой водой обдалии из седла выбили. Бобёр, будто очнувшись от сковавшего его сна, резко вскочил и широко раскрытыми глазами смотрел на девочку, рассматривая, как диковинного зверя, будто только что её заметил.
– Так что же ты сразу не сказала, что у тебя проездной?– наконец выпалил он, стараясь выглядеть как можно приветливее и дружелюбнее, – Такая красивая девочка и одна по лесу ходит. Проходи скорее. Ничего не надо. Никаких пять рублей. Только уходи поскорее, пожалуйста, и подальше. Давай помогу корзинку перенести на тот берег.
Девочка на секунду замешкалась. Пристально и придирчиво рассматривая бобра, она наконец задумчиво протянула:
– Ну… может быть…. – и немного ещё подумав, она сунула руку на дно корзины и извлекла оттуда на свет свой старенький, но такой надежный «Парабеллум», что бы не остаться совсем безоружной перед таким очень подозрительным и хитрым незнакомцем.
Глаза бобра ещё больше округлились. Пот крупными каплями выступил на лбу, когда он смотрел, как спокойно и непринужденно девочка заправляла пистолет за поясок своего сарафана, что бы тот случайно не выпал.
– Ну что, пошли? – обратилась она наконец к бобру, когда убедилась, что пистолет надёжно и крепко прилегает к её бедру, даря чувство уверенности и защищённости.
Бобёр схватил корзинку и быстро перебежал на другую сторону. Затем, дождавшись девочку, подал ей руку, помогая сойти с бревна на твёрдую землю.
– Спасибо, – как можно вежливее поблагодарила его Маруся.
– Не стоит благодарности, – бобёр, казалось, старался быть ещё как можно приветливее и не приметнее, а, может быть, был готов вообще раствориться в воздухе, как будто его здесь никогда и не было, – Ты иди, иди уже, тебя, наверное, уже заждались, волнуются.
– Там не знают, что я к ним иду.
– Вот сюрприз-то будет. Радости-то сколько! Ну, иди, ступай уже, – и бобёр перебежал на другую сторону ручья.