При создании карт использовались картографические базы данных OpenStreetMap, Google и «Яндекс», а также исторические карты: İstanbul Rehberi. Heyeti Umumiye. Sekizinci Pafta / Şehr Emaneti Harita Şubesi Müdürü mühendis Nedcib / Hozel Matbaası, 1918 (карта Константинополя/Стамбула и его окрестностей, Принцевы острова); Map of Beyoğlu (Pera) / Keşfiyat ve İnşaat Türk Anonim Şirketi, 1924 (Галата, Пера/Бейоглу); Plan général de la ville de Constantinople / Société Anonyme Ottomane d’Etudes et d’Enterprises Urbaines, 1922 (Галата, Исторический полуостров); Istanbul Eminonu-Fatih, Ayvansaray / Necip Bey / Hölzel Printing House, 1918 (Исторический полуостров).
В названии работы под словом «художники» я объединяю также скульпторов и фотографов. Это сделано потому, что многие русскоязычные эмигранты одновременно занимались несколькими видами искусства, и потому, что все эти деятели – художники в значении «люди, создающие произведения искусства».
Далеко не все уехавшие из бывшей Российской империи имели отношение к антибольшевистскому Белому движению, поэтому в книге я называю их не, например, белоэмигрантами, а русскими или русскоязычными[4]. Прекрасно понимая, что среди эмигрантов были не только собственно русские, но и украинцы, евреи, татары, поляки и многие другие, я делаю это по двум причинам: во-первых, чтобы каждый раз не использовать длинное наименование, а во-вторых, потому, что в константинопольской прессе того времени, вне зависимости от этнической принадлежности, эмигранты как подданные бывшей Российской империи себя практически всегда называли именно так (более того, эмигрантский союз художников был Союзом русских художников Константинополя, несмотря на этническую пестроту состава, о которой все его участники прекрасно знали). Этому моему предпочтению – не использовать длинное наименование – наверняка не обрадовался бы поэт и художник-эмигрант грузинского происхождения Илья Зданевич, писавший о Константинополе: «Опять русские. Стоило бежать за моря, дать себе слово никогда не возвращаться и перестать себя считать русским – и натыкаться на них на каждом шагу»[5].
Орфография и пунктуация в цитатах приведена к современной норме, чтобы текст было легче воспринимать. Все переводы с иностранных языков мои, если не указано иное. Что касается моих выводов, они сделаны исключительно на основе тех архивных, коллекционных и аукционных материалов, к которым я имела доступ, работая над книгой. Поскольку многие произведения художников, скульпторов и фотографов-эмигрантов утеряны из-за многочисленных переездов, а сохранившееся нередко находится в частных (и далеко не всегда доступных исследователям) коллекциях, разбросанных по миру (кто-то из эмигрантов в итоге осел в США, Франции, Бразилии, Италии, Литве и т. д.), я не претендую на абсолютную полноту или завершенность моего труда и даже, наоборот, верю, что после выхода этой книги мы узнаем об упомянутых в ней эмигрантах и их творчестве еще больше. К сожалению, из-за скудности материалов не всегда можно проверить отдельные факты, в том числе установить имена тех или иных упоминаемых мной персоналий, потому я буду крайне признательна за любые дополнения, исправления и уточнения, а еще надеюсь на понимание, если что-то из изложенного в дальнейшем окажется опровергнуто.