– Ах, у тебя есть сомнения? – в голосе Колдуна появилась настороженность. – Или это не первый раз?
– Успокойся, я отвечаю за свои слова, и если я говорю – первый, значит, первый, и его жизнь для меня – ничто, – в голосе Мирабель зазвенел металл, а в голове прозвучали слова наставника из глубокого детства: «Если собака, играя, сорвала с твоей руки варежку, то постарайся сделать вид, что эта варежка тебя совсем не волнует. Тогда и собака быстро потеряет к ней интерес. А иначе получишь рукавичку изжеванной и вывалянной в грязи». Как все просто было раньше, а теперь на кону – жизнь. Что же делать? Где выход? Главное выиграть время, только не план «А».
– Ну так что, давай рискнем? Зашлем его на Тауриг, там разберутся, что к чему, и сами решат, что с ним делать.
– Это будет интересный эксперимент, – произнесла Мирабель, – только, может быть, не стоит сильно торопиться?
– Тянешь время, – догадался Колдун, – только, пожалуйста, без фокусов и с отчетом по каждому шагу…
«Всегда был умен, леший», – подумала Мирабель.
– И с опережающей информацией, – зудел Колдун.
– Не волнуйся, я помню, я все помню, – огрызнулась Мирабель.
По листьям тяжелыми каплями стучал дождь, и они трепетали, вздрагивая, один за другим. На каждом опущенном кончике листа качалось по капельке. Влажная земля восхитительно пахла пожухлой листвой и грибами, как когда-то раньше там, на материке. Листва была настоящая, а вот дождь – искусственный из чистейшей талой ледниковой воды. Его включали за полночь.
– Мирабель, хорошо, что ты пришла. Посмотри, этот лунный кратер опять растет. Вот еще вчера он был в диаметре семь километров, а сегодня почти десять.
Лицо Искандера сейчас было прежним, улыбчивым и подвижным, таким, каким его привыкли видеть все, только очень удивленным.
«О, мой Бог, – ужаснулась Мирабель, взглянув в телескоп, – это надо же, стопроцентное попадание».
– Они засекли визуализатор на Трехгорной фабрике, – передала она Колдуну, – срочно поменяйте выход с десятки на семь.
– Почему ты следишь именно за этим кратером? – спросила Мирабель Искандера, неотрывно глядя в телескоп.
– Это Джонатан обнаружил. Я ему не поверил, а сейчас сам убедился.
– Значит, Джонатан… Он ошибся, и ты ошибся, – Мирабель хотела добавить «малыш», но вовремя осеклась. Несмотря на свою молодость, Искандер был боевым офицером, классным боевым офицером.