Чуть позже Александр сидел в любимом кресле и смотрел на огонь свечи. Он был классическим человеком науки, и его голова включалась автоматически, заинтересовавшись какой-либо проблемой, а потом «переваривала» информацию в своем странном режиме, даже порой не выключаясь на время сна. В этом состоянии Александр периодически, говоря компьютерным языком, «зависал», переставая реагировать на окружающее. Он вроде бы находился где-то здесь, а вот мысли его были где-то там, весьма далеко. Как шутили в институте: «Самое сложное объяснить жене, что когда ты лежишь на диване, вперив взгляд в потолок, ты работаешь».
В тишине квартиры зазвонил телефон. Он звонил долго, пока Александр не вынырнул из своих раздумий и не снял трубку.
– Добрый вечер, – произнес негромкий мелодичный женский голос.
– Добрый вечер, – последовал автоматический ответ.
– Не бросай трубку, пожалуйста, – сказали на том конце провода.
– Хорошо. Мы знакомы? – спросил, удивленный обращением на «ты», Александр.
– И да, и нет… Тебя ведь зовут Александр?
– Да. То есть вы меня знаете?
– Ты меня не помнишь… Не можешь помнить… – прозвучала печальный ответ.
– Если бы я слышал раньше ваш голос, я бы вспомнил. Он особенный, он отличается…
– Тебе и раньше он нравился.
– Раньше? Когда? Мы встречались?
– И да, и нет… Не молчи, пожалуйста.
– Кто вы? У вас что-то случилось?
– Что-то постоянно случается… Оно не может не случаться.
– Я понимаю. Если ничего не случается, значит, нас уже нет.
– Я рада, что ты есть.
– Почему? И почему я не могу вас помнить?
– Слишком много вопросов сразу… Ты торопишься…
– Хорошо… Я подожду…
– Спасибо… Мне очень надо было услышать твой голос.
– Зачем?
– «Мне бы только знать, что где-то ты живешь, и клянусь, мне большего не надо», – прозвучало откуда-то издалека.
Звонок прервался. Александр долго и задумчиво крутил телефонную трубку в руке, затем водрузил ее на место.
Свеча, оплывая, догорала. За окном хлопья снега почему-то поднимались вверх к небу, повинуясь порывам разыгравшегося ветра. В широкой пластине соседнего дома разом зажглись несколько окон. «Скоро и нам дадут свет», – подумал Александр. Глядя на пламя, он вспомнил, как огонь змеящимися горячими язычками танцевал в открытой изразцовой печи год назад. Пламя дробилось в хрустале бокалов накрытого стола и отражалось в морозных узорах окон и сверкающих ледяных наростах на подоконниках. Золотые всполохи жадно лизали последние доски старого шкафа, постреливали горящие угольки, перекликаясь с хлопками новогодних ракетниц и петард на улице. Празднично возбужденные мальчишки восторженно сжигали в печке старые тетрадки, спасаясь от холода в доме, – едва теплые батареи отказывались греть. Один пацан был Аликом, сыном Александра, а второй его соседом и другом.