– Тоскливая картина у тебя выходит, – я через силу попыталась улыбнуться.
– Это ещё не самый худший вариант, – неумолимо продолжила Лиара. – Хуже, Ия, если папа прав, и Берган как мужчина вообще ни на что не способен. Тогда ты останешься бездетной старой девой при живом муже.
– Зачем ты меня пугаешь? – мой голос дрогнул.
– Чтобы лишить тебя иллюзий. Императору Кергара не нужна жена. Политическим браком он надеется завоевать расположение островов. После церемонии в храме ты будешь его интересовать не больше, чем раковина, из которой вынули жемчуг. Отработанный продукт, мусор. Все сказки заканчиваются там, – Лиара кивнула на визор. – В реальном мире чудес не случается.
– Тебе всего двадцать два года, – я стиснула пальцы, чтобы справиться с дрожью. – Неужели одна несчастная любовь сделала тебя такой циничной?
– Ия, да повзрослей ты уже! – неожиданно вспылила сестра. – Мне от твоей наивности тошно делается! Неужели ты веришь, что твои прекрасные душевные качества помогут тебе завоевать мужа? Берган увидит, какая ты умная, чуткая, добрая, и проникнется? Не будет этого, понимаешь?!
– Ты ведь не на меня злишься, – тихо сказала я.
– Я злюсь на себя. Как старшая, я должна защищать младшую сестру, но вместо этого мечтаю спрятаться за твою спину. Ещё и трясусь от страха: вдруг Берган выберет меня?
– Обещаю сделать всё, чтобы этого не произошло, – утешила я Лиару.
– Почему? – в глазах Лиары появилось искреннее недоумение. – Ты же не дурочка, Ия. И вряд ли поступаешь так ради титула императрицы. Не настолько ты тщеславна. Я, пока мы сюда добирались, мечтала о власти, но с первого взгляда на Бергана остыла. Такой и к власти не подпустит, и свободу отберёт. Сразу после свадьбы запрёт жену в отдельных покоях, а то и отправит куда-нибудь подальше, лишь бы под ногами не путалась. В загородный дом, например. Приставит охрану – не вырваться и любовника не завести. Разве охранника какого-нибудь соблазнить, кто не совсем урод. И останется тебе или мне медленно стариться, одинокой, забытой и никому не нужной.
– Может, я сознательно стремлюсь к одиночеству, когда никто не будет отвлекать от живописи и созерцания произведений искусства, – отшутилась я.
Не стоило и пытаться объяснять ей то, что я не могла объяснить себе. Как и сознаваться, что наперекор всему верю в сказки.