…Она остыла через пару месяцев. И позвонила отцу, чтобы поздравить с Новым годом. Он ответил ей тем же. А потом спросил, не хочет ли дочурка попросить прощения.
– А ты?
– Мне не за что, – сурово возразил отец. – Ты действительно неблагодарная.
– И дрянь? – именно это слово ее задело.
– Не всегда. Но в тот момент, когда ты бросала мне в лицо обвинения, вела себя как дрянь.
– Я лишь напомнила тебе о том, как ты вмешался в мою жизнь…
– И сломал ее? – голос отца стал стальным. – Ведь ты это хотела сказать?
– А разве не так?
– Я дал тебе все!
– Кроме свободы выбора, – выпалила Лиза. – И если бы ты не чувствовал вину за это, не осыпал бы меня своими дарами! Думаешь, в золотой клетке вольготнее живется?
– Если в ней было так мучительно, что ж ты из нее не упорхнула, птичка моя?
– Если б я сделала это, то потеряла бы тебя! Ты не простил бы мне своеволия, а для меня не было никого важнее тебя!
Выпалив это, Лиза бросила трубку и разрыдалась. Она не лукавила! Лиза готова была остаться без денег, но не без папы. Мать она уже потеряла, та умерла от рака, когда дочке едва исполнилось восемнадцать. Будь мама жива, возможно, все было бы иначе: она смогла бы если не повлиять на мужа, то хотя бы поддержать его в тот момент, когда дочь ослушалась бы его. Но мама умерла, оставив их, мужа и дочь, вдвоем, а они не смогли полюбовно договориться. Лиза принесла себя в жертву, а папа этого не понял и жил с мыслью о том, что все сделал правильно, не дав своей кровиночке совершить непоправимую ошибку. Поэтому он так оскорбился, узнав правду. А Лиза смертельно обиделась на папу за то, что он так и не понял, что ею двигало. Свел все к банальной алчности…
Еще и неблагодарной дрянью обозвал!
Если бы Лиза знала, что дни его сочтены, не просто извинилась – все бросила бы, прилетела в Астрахань и в ноги ему упала! Но Борис Алексеевич казался если не бессмертным, то неуязвимым. Его ни старость не брала, ни болезни. В шестьдесят пять он не только в спортзал ходил три раза в неделю, марафоны бегал, подковы гнул, но то по куражу, на потеху. Силушкой богатырской был наделен с рождения и находил ей применение в годы молодые. Был чемпионом мира по поднятию тяжестей в СССР, а в перестройку – старшим в бригаде рэкетиров, крышевавшей рынок «Динамо». В конце девяностых смог стать легальным бизнесменом и подняться так, как другим браткам не снилось. Борис Алексеевич был уверен, что доживет до праправнуков, тем более внукам уже по двадцать, а ему всего шестьдесят восемь, но…