Тео ничего не отвечал на это, только правый уголок его темных губ уходил немного в сторону: шаман улыбался. А Росалия потом злилась на себя. Ей очень хотелось научиться у шамана, но было и жутко. Почему-то она решила, что духи ей скажут что-то очень страшное. И знать этого заранее она не хотела.
Вернувшись к себе, Росалия принялась подметать в доме так яростно, словно не грязь хотела вычистить, а откопать что-то под земляным полом. За этим занятием ее застал Рубен. Некоторое время он наблюдал резкие движения жены, ее сосредоточенное выражение лица и улыбался против воли. В Росалии было что-то дикое, что привлекло его с первого взгляда. Рубен приехал сюда изучать редкие виды растений, но остался, потому что влюбился в индианку, чьи движения напоминали элегантные, мягкие, крадущиеся движения кошки. Однако когда ее что-то беспокоило, Росалия начинала двигаться резко и порывисто, как сейчас.
Подойдя к ней сзади, Рубен крепко обвил ее руками за талию, Росалия подскочила от неожиданности, как ужаленная.
– Что ты делаешь?! – нервно вскрикнула она, разворачиваясь к мужу и замахиваясь черенком метлы. Рубен рассмеялся и крепче прижал ее к себе, перехватывая занесенную для удара руку. Суровый взгляд и сердитое выражение лица Росалии не могли обмануть его. Он знал, что она быстро сменит гнев на милость. Стоило ему поцеловать Росалию легкими прикосновениями к губам и положить ладони на ее лопатки, как его жена быстро опустила руку и расслабилась, прижимаясь к мужу еще крепче.
– Понять не могу, что я в тебе нашла? – проворчала она ему в плечо.
Рубен улыбался, поглаживая ее по спине. Росалия разве что не мурлыкала от удовольствия.
– Завтра пойду на охоту, – произнес Рубен тогда, когда посчитал, что жена находится в благодушном настроении. И тут же почувствовал, как она снова каменеет от напряжения.
– Мамасита, дичь сама себя на стол не принесет, – возразил Рубен, опережая возмущение Росалии. – Я не один пойду, договорился с двумя охотниками.
Росалия с трудом заставила себя промолчать. Рубена к себе не привяжешь. Жить в сельве – значит доверять ей, давать возможность накормить и напоить. Если сидеть дома и дрожать, Тео прав, сельва обидится, станет еще хуже.
– Иди, – коротко ответила она, уткнувшись носом в плечо мужа. – Что будет, то будет, от себя не убежать.