– Товарищ Бродов дал задание? – переспросила Лида, загадочно повела бровью и со вздохом принялась расстёгивать ремешок своих часиков. – Держи. Только аккуратно, ладно? Мне папа их подарил на пятнадцатилетие.
Я прониклась двойной ценностью этого маленького механизма. Грустно вздохнула, оттого что подумала о своём отце. Лида сама завела часы и сама застегнула их на моём запястье.
Вечером я так никому и не сказала, что у меня теперь тоже появилось имя: сама ещё не освоилась с этой новостью и не принимала её всерьёз.
Ночью я сбилась со счёта, сколько раз объявлялась воздушная тревога. Судя по работе наших орудий и по звукам разрывов, налёты опять были массированные.
Затемно, когда все ещё спали глубоким сном, меня разбудило аккуратное, но решительное прикосновение к плечу. Нина Анфилофьевна!
– Быстро вставай и собирайся: товарищ Бродов ждёт тебя!
Не случилось ли чего? Я вскочила.
Товарищ Бродов ожидал меня у входной двери. Впервые я видела начальника в форме и фуражке. Никакого впечатления. Только орден Красной Звезды на его груди не мог не притянуть взгляд. А на гражданском пиджаке он ордена не носит – странно! Николай Иванович внимательно поглядел в моё заспанное и растерянное лицо.
– Сейчас едешь со мной, – сказал начальник доброжелательно. – Самолёт в силе. Я довезу тебя на автомобиле.
Уф! Всё в порядке, ничего не стряслось! Только вот на автомобиле я уже проехалась однажды. Приятно, конечно. Но в метро-то я не была ни разу!
– Метро тоже в силе, – прочёл Николай Иванович мои немудрёные мысли. – Я потом – в Кремль: дела. А ты катайся на метро, сколько хочешь. Сколько успеешь. Хорошо?
Как часто в жизни приходится отвечать на риторические вопросы! Не нахожу в этом смысла, но приходится – из вежливости.
– Хорошо, – покладисто повторила я.
***
После особенно интенсивных налётов Бродов по заведённой им самим традиции отправлялся в Кремль – участвовать в разборе ночной работы созданного им в первые же дни войны отряда нейроэнергетической защиты.
Отряд действовал, в первую очередь, в целях защиты Кремля и Ставки, вторым рубежом защиты определили центр Столицы в пределах Садового кольца, а также старались прикрыть Москву целиком, но не всегда хватало возможностей.
Почему Кремль защищали в первую очередь? Ведь руководство переместилось в район Кировских ворот. Во-первых, не совсем так. Главный Куратор менял места дислокации, работал и в Кремле. И большой штат сотрудников там оставался. И некоторые семьи видных деятелей партии и правительства продолжали жить в Кремле. Во-вторых – и это основное: Главный Куратор лично поставил задачу оберегать прежде всего остального Кремль. Сердце Москвы, сердце Родины – вот и весь сказ. Потому отряд защиты и располагался и работал в самом Кремле. Кировские ворота, где расположилась Ставка, включили в контур защиты Кремля. Географически это не то, чтобы рядом, но для энергетической работы расстояние не существенно, важнее общность поля, единство энергетики.