– Но зачем? – спросила я. Соня написала: «Ты футболку не на ту сторону надела». Я стукнула себя по лбу. Это случилось не в первый раз. Соня рассмеялась.
– Очень красивый, – сказала я, глядя на шарф, а Соня ответила: «Это дупатта».
Она внезапно замерла, и я проследила за ее взглядом. Из большого желтого дома вышел высокий парень лет двадцати, сел на мотоцикл и, загребая землю ногами, улыбнулся.
– Шафран! – крикнул он и помахал Соне.
Щеки Сони покраснели, а дрожащие пальцы вцепились в края туники. Она кивнула в ответ.
Парень подкатил ближе. Соня протянула ему телефон, где крупными буквами написала: «Моя сестра. Говори по-английски, пожалуйста».
– Я Друв.
Он протянул раскрытую ладонь, всматриваясь в мое лицо, и как будто что-то выискивая.
– Мила, – сказала я, отвечая на рукопожатие.
В этот момент внимание Друва привлек собственный телефон. Он посмотрел на экран – от улыбки не осталось и следа.
– У вас дома все нормально? – спросил он.
Соня кивнула, краснея еще сильнее.
– На южной стороне есть новые заболевшие. Будьте осторожны.
– А что случилось? – спросила я.
Поколебавшись, Друв сказал:
– В городе дети болеют чем-то странным, – он поправил зеркало на мотоцикле и сдул пыль с панели. – Ладно. Поехал на стадион. Удачи! – Друв щелкнул Соню по носу, завел мотоцикл, оглянулся и добавил: – Не ходите прямо – дорогу перекопали, – и надавил на газ.
Казалось, на несколько секунд Соня выпала из реальности, а когда вернулась, загадочно улыбнулась, и на ее щеках заиграли ямочки.
– Что? – спросила я.
«Врет он все. На стадион, как же», – написала она.
– Тогда куда?
«Хотела бы я знать», – написала Соня, убирая за уши ровные пряди.
– А что он там про больных детей говорил? Я ничего не поняла.
«Никто не понимает».
Через несколько домов на обочине виднелся прилавок с фруктами и овощами. Я рванула прямо, но Соня схватила меня за рукав, утягивая в обход.
– Ведь так быстрее, – удивилась я, – Просто перепрыгнем яму. – но Соня потащила меня направо.
На деревянном прилавке пестрели фрукты и овощи: помидоры, огурцы, кабачки, огромные яблоки и много всего другого – прямо как у нас. Сверху на прищепках свисали упаковки с хрустящими закусками и чем-то еще. Старый продавец дремал в гамаке у входа и поднялся только тогда, когда Соня постучала по прилавку. Глаза его светились улыбкой, а изо рта торчала травинка, свисающая до самого выреза майки.