Он не имел права ни прикасаться ко мне, ни ревновать.
Нас больше ничего не связывало.
Ладно, почти ничего, но о сыне он не узнает.
Оскар завел двигатель, и мы тронулись. Ехали в тишине, пока он не нарушил ее своим хрипловатым голосом:
– Тебя что-то тревожит?
Я снова хотела соврать, что всё в порядке, но слова застряли где-то в горле. Я только пожала плечами.
– Мы уезжаем, и это главное, – произнесла я наконец.
Оскар мельком взглянул на меня, но промолчал. Его молчание будто говорило: «Я здесь. Когда будешь готова, расскажешь».
Через несколько минут Оскар вдруг напрягся. Его руки крепче сжали руль, а взгляд стал сосредоточенным.
– Лиз, – негромко произнес он, – кажется, за нами хвост.
– Что? – сердце ухнуло куда-то вниз.
Я скосила взгляд в боковое зеркало, но ничего особенного не заметила. Машины двигались как обычно.
– Ты уверен? – спросила я, чувствуя, нахлынувшее волнение.
– Уверен, – кивнул он, сжав руль еще сильнее. – Они слишком близко и повторяют каждый мой маневр.
Он резко повернул руль, свернув на ближайшем перекрестке. Машина рванула вперед. Я вцепилась в ремень безопасности, чувствуя, как по спине пробежал холод.
Вместо страха меня накрыла волна паники.
Неужели это Данил?
Но я бы увидела его на лестнице. Или… не успела?
А если это не он, тогда кто?
– Оскар, кто это может быть? – вслух спросила я.
– Не знаю, – коротко ответил он.
Дальше началась настоящая гонка. Он мастерски уходил от погони, резко меняя полосы, сворачивая то вправо, то влево. Меня то и дело бросало из стороны в сторону. Я старалась держать себя в руках, но сердце колотилось как бешеное.
– Держись крепче, – бросил он, когда резко затормозил перед светофором, затем снова нажал на газ.
Я видела, как машина позади пыталась не отставать, но Оскар явно был быстрее. Его сосредоточенность впечатляла. Я не могла оторвать взгляда от его профиля – напряженного, но уверенного.
В какой-то момент он свернул в узкий переулок, потом еще и еще. За нами больше не было видно фар преследователей.
– Кажется, оторвались, – сказал он, замедляя ход.
Я откинулась на спинку сиденья, пытаясь прийти в себя. Ладони вспотели, дыхание сбилось.
– Кто это мог быть? – выдавила я.
Оскар ответил не сразу. Он смотрел на дорогу, а потом тихо произнес:
– Есть одно подозрение.
Какое именно он не озвучил, но мне и так было понятно, кого он имел в виду.