– Что дальше, шеф? – Анна подалась вперёд, её глаза горели нетерпением. – Объявим клиентке, что муж верен? Или будем копать дальше?
Софья Васильевна прищурилась, и в её взгляде заплясали озорные огоньки жажды расследования.
– А дальше, мой юный копатель, – торжественно провозгласила она, – начинается самое интересное. Нам нужно выяснить, кто эта таинственная женщина. И кто та дочь, которой, возможно, до сих пор неизвестна горькая семейная правда. Как говорится, «всё смешалось в доме Облонских» – а у нас, похоже, всё запуталось в «Волжских просторах». И я же до сих пор так и не вычислила, почему этот чёртов дорогущий комплекс построен в нашей дыре. Видимо, пришло время заняться и этим…
И словно в подтверждение её слов, за окном второго этажа промелькнула тень – то ли случайность, то ли птица пролетела, то ли облако спустилось, то ли первый намёк на грядущие события…
Ночь, спустившаяся на Энск, словно опытный художник-авангардист размазала по улицам кляксы теней и бликов, превратив городок в сюрреалистическую картину.
В квартире Софьи Васильевны царил полумрак. Торшер тускло освещал книжный шкаф. На полках в беспорядке ютились томики классиков, детективы в мягких обложках и потрёпанный справочник по криминалистике. На журнальном столике сиротливо стояла кружка с остывшим чаем.
Позабыв про сон и чай, Софья не могла оторваться от экрана монитора, пристально разглядывая фотографии незнакомки.
– «Что в имени тебе моём? Оно умрёт, как шум печальный…» – пробормотала она, цитируя Пушкина, и вздохнула. – А нам бы сейчас не умирать, а опознать эту особу.
Лицо женщины казалось до боли знакомым. Где-то Софья видела его совсем недавно. Но где? И когда? Воспоминания вспыхивали отдалёнными мутными образами, но тут же ускользали, как сцены из старого кинофильма, который когда-то смотрела в детстве, но не можешь вспомнить, чем он закончился.
– Нет, ну склероз, конечно, ещё не стучится в мою дверь, но звоночки уже подаёт! Пора принимать меры, пока я не начала путать Достоевского с Донцовой, – усмехнулась Софья и оглянулась.
Анна, укрытая пледом, мирно посапывала на диване. Софья старалась не шуметь. Безмятежная молодость нуждается в отдыхе, особенно когда рядом такая энергичная старость.
– Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей… – продолжала Софья свои литературные изыскания, переключаясь с одного фото на другое. – Но в нашем случае, чтобы раскопать правду, нужно понять, кого любила эта женщина! Зотова? Арсеньева? Или кого-то ещё, о ком мы даже не подозреваем?