– Того, что ты ищешь здесь нет, – с ехидством произнес Чесвик, получая порцию своего удовольствия, словно маньяк, наблюдающий за агонией своей жертвы. Он рывком поднял меня с кресла и проволочил до двери. Перед глазами замаячила крутая лестница, он толкнул меня вниз вместе с внезапной депрессией, уже жравшей мое нутро: – Прямо и налево. Приятного полета. Вали.
Почувствовал боль только когда оказался внизу. Лежал так какое-то время, пытаясь зацепиться за это острое, спасающее последние секунды чувство. Ненависть растаяла, исчезла, не оставив от себя ни единого следа, пустота внутри ширилась, а я все цеплялся за боль… Сплюнул кровь на мерцающий пол, что-то прошло ноющей пульсацией по ребрам. Встал, поплелся прямо, а потом налево.
Я шел мимо света и тени, мимо запутавшихся в себе вспышек неона, синевы и слепящей белизны под ногами, мимо гогочущей толпы, делающей ставки. Толстяк в темном закоулке пытался отыскать свей член перед гибкой стриптизершей, кто-то забрался на барную стойку, подставив глотку бармену, в загоне стояла на четвереньках голая блондинка, потряхивая бриллиантовой цепью на бедрах. Алкоголь в ее крови лаял на искусственный интеллект, вызывая вялый интерес у механизма, выкрученного на минимальную ярость. Когда я свернул налево, пес кинулся вперед, и блондинка отпрянула назад, напоровшись на заграждения. Не успел почувствовать запах паленой плоти, услышал только плач запоздалого осознания и крики о повышении ставок.