Мое путешествие в Провинстаун было острым проявлением самоограничения и, подобно победе Одиссея, тоже началось на борту судна. Когда паром на Провинстаун отходил от причала, я смотрел на отражение майского солнышка в водах Бостонской бухты. Я стоял на корме рядом с мокрым развевающимся американским флагом и следил за пенной струей от гребного винта. Примерно через 40 минут на горизонте показалось мое место назначения, и я увидел очертания Пилигримского монумента[14].
Провинстаун расположен на покрытом густой растительностью побережье Атлантического океана. Это конечная остановка американского континента, дальше ехать некуда. Как сказал писатель Генри Дэвид Торо, здесь можно ощутить за своей спиной Соединенные Штаты в полном составе. Я почувствовал головокружительную легкость, и с приближением берега рассмеялся, сам не знаю почему. Меня буквально шатало от усталости. Мне было 39 лет, и с 21 года я безостановочно работал. Практически без отпусков. Я постоянно впитывал информацию, чтобы стать еще более успешным писателем, и начал сравнивать себя с гусем на птицефабрике, которого насильно перекармливают, чтобы превратить его печенку в фуа-гра. За предыдущие пять лет я проехал больше 80 000 миль, собирая материалы для написания двух книг. Каждый божий день я старался узнать все больше, проинтервьюировать побольше людей и побольше рассказать. Сейчас же я неистово перескакивал от одной темы к другой, как при воспроизведении сильно заезженной пластинки, и мне было трудно задержаться хоть на чем-то конкретно. Я чувствовал усталость так давно, что прекрасно научился превозмогать ее.
Когда народ начал сходить на берег, я услышал где-то на пароме сигнал пришедшего сообщения и инстинктивно потянулся к карману. Меня охватила паника: где мой телефон? А потом я вспомнил и рассмеялся еще раз.
В тот момент я поймал себя на воспоминании о том, как впервые в жизни увидел мобильник. Мне было то ли 14, то ли 15 лет, то есть это был 1993 или 1994 год. Я ехал из школы домой на верхней палубе лондонского автобуса 340-го маршрута. Мужчина в костюме громко заговорил в предмет размером с небольшую коробку. Все, кто ехал на верхней палубе, обернулись и посмотрели на него, что ему явно польстило, и он заговорил еще громче. Это продолжалось еще некоторое время, пока один из пассажиров не обратился к нему: