– Безалкогольное. Пойдёт? Мы на колесах, – как обычно, сначала сделал, а потом спросил Ал, устраиваясь напротив.
Пойдёт, кивала я, млея от тепла тела Лекса и запаха его кожи.
– Может сегодня покатаемся? – Лекс двусмысленно запустил пятерню в мои волосы, разворошив уложенную к первому свиданию с Кириллом, причёску.
– Не сегодня, я устала.
– Ну так ты ничего и не будешь делать, – раскатисто рассмеялся он, но настаивать дальше не стал.
Безалкогольное пиво пилось легко, как и разговоры, занявшие нас до поздней ночи. К концу вечера я обнаружила себя помятой и зацелованной по очереди в углу нашего дивана.
– Ты звони, если опять мудила попадётся, – напутствовал Лекс, усаживая в такси.
– Ага, – кивал мне Ал, расплачиваясь с водителем. И грозно добавлял уже ему, – Мы проводим.
Они проводили моё такси до дома, на своих байках, в которые вкладывали, по мнению окружающих, слишком много денег.
– Может встретимся? В субботу? – с надеждой спросил Лекс, разглядывая голодным взглядом.
Да, кивнула я, почему бы и да. После Марка снова хотелось забыться в чем-то привычном и вернуться в свою размеренную жизнь. Туда, где я разрешала себе не любить.
Получив моё согласие и взвизгнув колёсами, они умчали в ночь, до конца выветривать из своих умных голов начальственно-рабочие вопросы. Владельцев одной из крупнейших фирм города по логистике я знала, как вечно-юных пацанов из соседнего двора. Занятые зарабатыванием денег и тратой их на своё увлечение, они так и не нашли себе подруг, которые бы прощали им и то, и другое. При наших встречах их нерастраченная забота выливалась на меня громадным, сносящим с ног потоком.
Я долго смотрела им вслед, улыбалась и баюкала в сердце тепло их рук и взглядов. А вечерний город, позвавший сегодня на прогулку, на прощание дунул в лицо прохладным ветром, снова спутавшим мне волосы.
А в пятницу я заболела и отменила субботнюю встречу. Больное горло, надсадный кашель и красные глаза вынудили запереться дома и отлёживаться в постели.
– Детка! Это мы! – громко стучали большие ноги медведей в мои двери, держа в руках тяжелые пакеты. Они окружили легким запахом табака. И своей заботой.
Их горячий чай согревал горло и душу, а их горячие руки согревали мои вечно холодные ноги.
– Держи, детка, – Лекс вкладывал в мои руки большую чашку, исходящего ароматным паром, куриного бульона.