День выдался солнечный. После дождя, прошедшего ночью, земля была влажной. Ярко блестела окропленная влагой листва. Пение птиц оглашало всю округу. Но два человека, сидевших в саду, ничего не слышали. Лица их были необычайно сосредоточены. В эти минуты решалась судьба.
Теперь женщина выглядела иначе. На ней не было недавних лохмотьев. Простое крестьянское платье, предоставленное служанкой, необычайно преобразило ее. Фабрицио боялся смотреть ей в глаза. Все казалось – околдует. Но внутренним чутьем понимал, что этого бояться бессмысленно. Он уже был и околдован, и очарован.
Едва он открыл рот, поясняя причину ее избавления из мрачных застенков, как видел по ее глазам, что она согласна отправиться туда обратно. Она смотрела на него, как на сумасшедшего. Такое могло придти в голову только человеку с больным рассудком. А подобный недуг исцелять ей еще не доводилось.
– У тебя нет выхода. Ты должна это сделать! – голос Фабрицио звучал твердо, как у человека, убежденного в собственной правоте.
– Это невозможно!
– Для тебя ничего нет невозможного, хотя бы потому, что ты взойдешь на костер. Не думай, что эти времена прошли.
– Я, так или иначе, взойду. Меня схватили по навету, и еще никто не смог доказать виновность. Но если я сделаю то, о чем вы просите, меня сожгут еще раньше.
– Для того, чтобы быть осужденным, не обязательно быть виновным. Я обещаю – ни один волос не упадет с твоей головы. Ни сейчас, ни потом. Я дам тебе свободу.
– Почему я должна вам верить?
– У тебя нет выбора. Я дам времени столько, сколько потребуется. – Он резко развернулся на каблуках, ясно давая понять, что беседа окончена.
Женщина опустила голову. Сеньор Фабрицио деликатно оставил ее наедине с мыслями. Она понимала: чтобы замысел судьи осуществился, должно произойти чудо. Энор не верила в чудеса. Даже если бы она молилась всю оставшуюся жизнь, это бы не спасло. Она чувствовала, что попала в тиски, из которых не выбраться. Единственным утешением служило то, что встреча на дороге не могла быть случайностью. Энор верила в судьбу, и знала о том, что просто так ничего не бывает.
Как она понимала несчастного отца! Его месть была изощреннее, чем удар шпаги. Этот человек сумел возвыситься над суетностью мира. Это означало, что он познал суть вещей, тайный смысл происходящего. Значит, он много думал и о жизни, и о смерти. Он сделал свой выбор.