Когда услышала свистящее шипение неведомой сущности, вокруг меня уже был нарисован кривой овал с самыми стандартными защитными элементами, на которые хватило времени. Подняв голову, на мгновение встретилась взглядом с мерцающими изумрудно-зеленым светом глазами. Сглотнув с жалобным всхлипом, снова отвернулась. От резкого движения волосы спали с плеча и отгородили меня от пугающей нежити. Вопреки стуку в ушах рука сама собой дорисовывала недостающие элементы. Действовала я на полуавтомате и старалась отогнать все мысли, что мне может стоить ошибка хотя бы в одном символе, если это нечто до меня доберется раньше, чем я закончу. Как только сделала последний размашистый штрих, по памяти выпалила формулу для активации. Если бы я что-то неправильно произнесла или нарисовала, то ничего бы не произошло. Но мой символический круг коротко засветился и сразу погас, заставив испытать облегчение и радость. С сильно колотящимся сердцем поднялась на слегка подрагивающие ноги.
Благодаря тому что мне удалось отбежать на некоторое расстояние, пока за мной гнались «летучие мыши», сама того не подозревая, получила небольшое преимущество: к моменту активации круга сущность не успела добраться до меня. Обеспечив себя защитой, наконец захотелось выяснить, кого решили призвать в качестве инструмента для моих мучений. В силуэте надвигающейся сущности угадывались очертания скелета, скрытые под широкой пепельной тканью. Она стремительно скользила почти вровень с землей, но неестественно плавные движения не оставляли сомнений, что она парит, а не шагает. Тихий и легкий ветерок колыхал прозрачные края рваной материи, и это придавало ей еще более зловещий и потусторонний вид. Встретившись взглядом с двумя огоньками, сияющие холодным изумрудным светом в пустых глазницах, я вся сжалась в один комок. Сердце продолжало бешено стучать, колени слегка дрожали. Сознанием завладел тот самый ужас, который испытываешь во время кошмара, когда оно надвигается на тебя, и ты никуда не можешь убежать. Но даже в таком взведенном состоянии у меня появилось смутное ощущение чего-то знакомого.
Однажды я пыталась выяснить у отца, как определить тип потустороннего, если нет полной уверенности в природе сущности, с которой столкнулся. Ответом мне было «что угодно может быть чем угодно, но у чего-то конкретного есть свойственные именно ему признаки». Эта мысль приободрила и помогла частично обуздать свой страх и испуг. Интуитивно прислушавшись к своим ощущениям от колебаний потусторонней энергии, убедилась, что мне не показалось. Совсем рядом с границей моей небольшой защитной области, все еще издавая жуткие шипяще-свистящие звуки, маячил очень знакомый мне тип неживого – призрак. «Но это какой-то неправильный призрак. В его состоянии должна проявляться индивидуальность умершего, что они с ним сделали?», – с удивлением подумала я.