– Добрый вечер, мисс Халли, – сказал он, стараясь говорить искренне, поскольку из всех друзей жены Маргарет Халли нравилась ему больше всех. – Вы ожидали застать Риту дома?
Выражение лица девушки было смутно-тревожным. У нее был чистый цвет лица и яркие глаза, как у здорового человека, но сегодня вечером глаза казались слишком яркими, а лицо слегка побледнело.
– Да, – ответила она, – то есть я надеялась, что она дома.
– Боюсь, я не могу сказать, когда она вернется. Но, пожалуйста, заходите, и я наведу справки.
– О, нет, я бы предпочла, чтобы вы не беспокоились, и я не останусь, тем не менее спасибо вам. Думаю, она позвонит мне, когда придет.
– Могу ли я передать ей какое-нибудь сообщение?
– Ну, – она на мгновение замешкалась, – вы можете сказать ей, если хотите, что я вернулась домой только в восемь часов, так что не могла прийти раньше. – Она быстро взглянула на Ирвина, прикусив губу. Жаль, что я не могу ее увидеть, – добавила она низким голосом.
– Она хочет видеть именно вас?
– Да. Она оставила записку сегодня днем. – Она снова бросила на него обеспокоенный взгляд. – Что ж, полагаю, ничего не поделаешь, – добавила она и с улыбкой протянула руку. – Спокойной ночи, мистер Ирвин. Не трудитесь подходить к двери.
Ирвин прошел мимо Хинкса и вышел под крыльцо вместе с Маргарет Халли. Влажный желтый туман плыл мимо уличных фонарей и, казалось, собирался в подвижный риф вокруг маленького автомобиля, стоявшего у дома, мотор которого трепетно стрекотал.
– Чудовищная ночь! – сказал он. – Туманная и мокрая.
– Ну и зверь, правда? – со смехом сказала девушка и повернулась на ступеньках так, что свет из прихожей блеснул на ее белых зубах и поднятых вверх глазах. Она натягивала большие уродливые меховые перчатки, и Монте Ирвин мысленно противопоставил ее свежий, спортивный тип красоты нежному, экзотическому очарованию своей жены.
Она открыла дверцу маленького автомобиля, села в него и уехала, помахав Ирвину огромной рукой в перчатке, когда он стоял на крыльце и смотрел ей вслед. Когда красный задний фонарь скрылся в тумане, он вернулся в дом и снова вошел в библиотеку. Если бы все друзья его жены были такими же, как Маргарет Халли, размышлял он, он мог бы избавиться от невыносимых предчувствий, которые доводили его до безумия. Наполнив свой разум ядовитыми подозрениями, он вновь принялся расхаживать по библиотеке, ожидая и страшась того, что должно было подтвердить его самые черные предположения. Он не замечал, что на протяжении всей беседы держал огрызок сигары между зубами. Он так и держал его в зубах, расхаживая взад-вперед по длинной комнате.