Я снова осталась один на один со своими мыслями, фантазиями и страхами. Мне казалось, что прошла вечность, прежде чем дверь открылась, и Егор, пятясь, придерживая плечом дверь, вплыл в кабинет с серебряным подносом. По помещению разлились ароматы еды и кофе, и настроение стремительно улучшилось.
Мой надзиратель поставил поднос передо мной и отошел к двери. Егор всем своим видом показывал, что обслуживать меня выше его достоинства. Робкие попытки заговорить он игнорировал, а на наглые и провокационные вопросы отвечал односложно. По шкале интересных собеседников от одного до десяти, где десятка – это звезда компании, а единица – березовое полено, он получал минус два.
Я решила, что он не стоит потраченных на него усилий, и сосредоточилась на еде.
Так, что тут у нас? Серебряный поднос с вычерненным узором, кружевной край, изящные ручки. Роскошная вещица, я такой только в музее до этого видела. Но подносом, даже из драгоценных металлов, сыт не будешь, что нельзя сказать о содержимом тарелок. Овощной салатик, свежий, хрустящий, с поливкой из масла и уксуса, посыпанный ароматной рубленной зеленью.
Запеченное мясо с грибами – я обычно такие блюда не люблю, потому что туда часто кладут майонез, но в этом случае был сливочный сыр, а не жирный соус. Так что я съела его с огромным удовольствием, и на желудок легло неожиданно легко.
На десерт меня ждали булочки со свежесваренным кофе. Стоит признать, что только булочки с вишней стоили пережитых часов скуки. Я почувствовала, как сладкая сливочная нотка смягчает кислоту вишни.
Для фигуры, конечно, это вредно, но для психологического здоровья – бесценно! Я так медленно смаковала еду, прожевывая тщательно, что даже изобретатель чайной церемонии восхитился бы мною. На ходу я придумывала новые манеры. Начинка в булочке была еще теплой, и мне нужно было очень аккуратно откусывать, чтобы не испачкаться и не крошить белую посыпку.
А Егор недовольно посматривал на часы, пока я ела, но словами меня не подгонял.
У меня есть теория, что у него язык отсохнет, если он скажет мне лишнее слово. Он любил свой язык и не рисковал им, молчал, только взглядом выражал негодование, возмущение, презрение и усталость от меня, при этом ни один мускул на его лице не шевелился. Как я понимала его эмоции? Я экстрасенс! Или мнительная. Но предпочту первый вариант.