Но есть еще эфирный план – третий уровень, где материя и энергия неразделимы. Древние тексты говорят, что там обитают сущности, не имеющие формы, лишь намерение. Они шепчут тем, кто способен слышать, предлагая знания в обмен на… разное. Орден запрещает любые попытки проникновения в эфирный план. Слишком многие братья, опьяненные гордыней, считали себя достаточно сильными, чтобы противостоять соблазну, и теперь их останки хранятся в запечатанных урнах в подвалах Цитадели.
Запомните: физический мир – это не просто камень, вода и плоть. Это система защиты, созданная Светом против Тьмы. Каждая молитва укрепляет барьер. Каждое очищение огнем латает прорехи. И каждый еретик, утверждающий иное – предатель человечества, заслуживающий лишь меча милосердия.
Да прибудет с вами Свет.
Виктор вёл свой потрёпанный «Форд» по пустынным ночным улицам с той уверенностью, что даёт лишь многолетнее знакомство с каждым поворотом и тупиком. Алекс сидел на пассажирском сиденье, обхватив себя руками – отчасти от холода влажной одежды, отчасти от непреходящего ужаса.
– Не смотри назад, – произнёс Виктор, когда они отъехали на несколько кварталов от фабрики. – Есть некоторые вещи, за которыми нельзя оглядываться.
Книга, изъятая у Алекса, лежала между ними в потёртой кожаной сумке. Даже сквозь плотную ткань было заметно, как пульсирует её слабое свечение – синхронно с глухой болью, которая теперь пульсировала в висках Алекса.
– Что это было? – наконец выдавил он. – То… существо. Что оно сделало с тем человеком?
Виктор на мгновение оторвал взгляд от дороги, внимательно изучая лицо Алекса, словно оценивая его готовность к правде.
– Бескровник, – ответил он после долгой паузы. – Ему не кровь нужна. Ему нужно то, что течёт под кровью. То, что учёные не могут измерить своими приборами. Жизненная сила. Годы, которые могли бы быть прожиты.
Машина свернула на узкую улочку, которой не было на картах города. Древние клёны нависали над ней, образуя тоннель из переплетённых ветвей. Фары выхватывали из темноты необычные символы, вырезанные на стволах деревьев – слишком геометрически правильные, чтобы быть делом случая.
– Куда мы едем? – спросил Алекс, заметив, что ни на одном из домов нет номеров, а на перекрёстке отсутствует табличка с названием улицы.
– В место, где тебя не найдут, – Виктор резко затормозил перед неприметным двухэтажным зданием из серого камня. – По крайней мере, в ближайшее время.