– Ну, чё, Андрюх, поможешь? – Снова обратился к нему Майорчик, рядом с которым уже стоял невесть откуда взявшийся Башка.
– Ну, ладно, давайте, – согласился Прутень, – только подождём, пока старухи свалят.
Дождавшись, когда старушки, наговорившись, разошлись, Башка с Майорчиком подняли тяжеленный чугунный бак над забором, а невысокий Прутень, который едва дотягивался до его верхней кромки, принял всю тяжесть на себя. Бак перевалившись, следуя законам гравитации, со всей тяжестью рухнул на Прутня, больно ушибив сначала голову, а потом и придавив неубранную вовремя правую ногу. Андрюха было завопил, но одёрнутый дружками замолк, прикусив губу. Впрочем, одним лишь баком дело не ограничилось – следом через забор стали подавать старую панцирную кровать со спинками, самовар, чугунки и прочую утварь. За неполные десять минут возле Андрюхи выросла довольно большая куча металлолома. Ещё через некоторое время из-за поворота, воровато оглядываясь, вышли и кореша с большой телегой. Майорчик с Башкой быстро уложили ворованное в телегу и дружно, словно пионеры в советские годы, потащили её через пустырь к приёмщице Эммочке.
Не дойдя немного до дома последней, Майорчик снова обратился к ковылявшему позади Прутню: «Андрюх, ты это, свези к Эмке всё сам, мы ей задолжали, она железки заберёт, в счёт долга, а нам ничего не даст, а ты ей ничего не должен, возьмёшь у неё бухлом, а мы тебя тут подождём».