Марк отставил чашку.
– Кто же?
– Любовник! – Она сделала эффектную паузу, торжествующе глядя на Марка. – Да, Лика про него никому не рассказывала. Но вы знаете, в последние месяцы она стала такой скрытной! Когда ей кто-то при нас звонил – уходила разговаривать в другую комнату, все с кем-то шепталась. Побег, видать, готовила! А однажды я видела, как кто-то ошивался возле ее участка – какой-то мужчина. Не разглядела издалека. А Лика сделала вид, что там никого нет…
Марк нахмурился.
– Почему тогда она просто не развелась?
– Боялась, что Влад не согласится, всякие препятствия чинить будет. Я думаю, что Лика даже могла забеременеть. Не от Влада, конечно: с ним-то вон сколько лет не получалось – что-то там у него не в порядке было.
– Это врачи установили?
– Да конечно! – фыркнула Валентина Ивановна. – Эти врачи вообще ничего толком и не говорили, только знай себе новые обследования да процедуры назначали – лишь бы им денежки платили!
– У вас, случайно, не сохранились контакты клиники, где лечилась Лика?
– Нет, дочка таким и не делилась. Знаю только, что она врачей все время меняла, пока не нашла какую-то докторшу – с ее слов, просто гуру медицины, даже бабульки, типа меня, у нее рожали, – хохотнула Валентина Ивановна. – Лика к ней последнюю пару лет как на работу ходила, на что угодно была готова ради ребенка. Даже сбежать к черту на рога!
– Инсценировав свое убийство? – Марк приподнял бровь.
– Да, даже так! Чтобы ее не искали. Может, это любовник ее и заставил? А насчет Влада – ну кто знал, что его посадят? – Она неопределенно повела плечом. – Раньше вон, если труп не нашли, то и не разбирались…
Марк покивал, чтобы не спорить. Новая теория казалась ему сомнительной: любовник, про которого никто не знал, да еще и беременность. Биологическая экспертиза совершенно точно установила бы этот факт по следам крови.
Он решил перевести тему:
– Вы говорили, у вас сохранились Ликины ежедневники?
– Да, кое-что есть в кладовке. Я все покажу, а вы пока кушайте, кушайте, дела никуда не убегут!
Когда Валентина Ивановна убедилась, что в Марка больше не влезет ни одного блинчика, она проводила его к кладовке. Забрав оттуда две увесистые коробки, он отнес их в гостиную и водрузил на диван.
Валентина Ивановна ткнула пальцем в одну из них – белую с жестяными заклепками: