– Перестань. От одной затяжки цикорием ничего не будет.
– Я не об этом.
– Ну-ка, ну-ка. – Волк развернул её к себе, склонив лобастую голову заглянул в глаза. – Тебе не понравилось?
– Мы с тобой разных биологических видов: ты – волк, я – человек.
– Это не так. Есть всего два биологических вида: волки и гуппи. Я – волк, ты – волчица.
– Я не понимаю, – растерялась Марианна.
– Вина?
* * *
Волк сидел на полу, Марианна лежала, положив голову ему на колени. Он поглаживал её волосы лапой и, потягивая рейнское из бокала, объяснял:
– Единственное, что на самом деле разделяет всех живых существ – это отношение к детям. Есть волки, они кормят собой волчат. Есть гуппи, они кормятся своими мальками. Я уже говорил, ты – волчица.
– Я не готова никого собой кормить.
– Это ты сейчас так говоришь, а только родишь первого волчонка… Он будет пить твои соки изнутри, потом высосет молоко из твоей груди. Он выест твою молодость, заберёт красоту, время, силы, и ты с радостью всё ему отдашь. Ты выкормишь его своей жизнью, станешь компостом, питательной средой для него. В конце концов волчонок заберёт всё, что ты имеешь, после твоей смерти, если повезёт… Мама кормила тебя грудью?
– Нет, у меня была кормилица… Почему ты спрашиваешь?
– Наверное, вы с матушкой не очень близки…
– Странный вывод и вообще теория у тебя очень странная.
– Видишь в ней противоречия?
– Не знаю, не уверена.
Марианна села и нашарила свой бокал.
– А моя бабушка, она волчица?
– Вне всяких сомнений. Вы с ней очень похожи, ты знаешь?
– Не замечала. Что-то я проголодалась. Суп ещё остался?
– Конечно! – Волк вскочил и скрылся за дверью. – Сейчас разожгу камин, – крикнул он, сбегая по лестнице.
* * *
Они сидели в столовой, напротив друг друга, за длинным столом, накрытым крахмальной скатертью. Волк зажёг свечи в витых бронзовых канделябрах, их мерцающий свет переливался золотом на густом волчьем меху. Марианна разломила ржаную булочку и глотнула немного вина, оттягивая гастрономический восторг.
– В чём секрет? – спросила она. – Какие-то редкие травы?
– Травы тоже, – кивнул волк. – Но самое главное – я пять часов вымачивал мясо в сливках. У твоей бабушки, как оказалось, очень жёсткое мясо.
Марианна закрыла ладонью рот и бросилась в клозет.
Пока она, судорожно вцепившись в края ночной вазы, задыхаясь и кашляя, изливала из себя съеденный суп, смешанный с рейнским, волк заботливо придерживал её волосы.