В обеденный зал мы пришли вторыми. За длинным столом уже сидел Оскар, а рядом с ним Элис, на руках которой ёрзал годовалый Чак. Наше появление особо не заинтересовало малыша, а вот когда он увидел у меня на руках хорька, тут-то любопытство взяло верх: Чак стал тянуть маленькие ручки в нашу сторону, требуя организовать ему тактильное знакомство со зверьком. Слипу такая перспектива не понравилась, и фамильяр быстро переместился мне на шею и постарался как можно сильнее зарыться в распущенные волосы. Эта картина вызвала смех у всех присутствующих. Скажу честно, хорьку всё же пришлось немного потерпеть, когда Чаку предоставили возможность его потрогать. Но поняв, что спасение ждёт его только у Арли, с которой мальчик пока опасался контактировать, зверёк быстро перескочил в руки ведуньи и свернулся клубком. Там он и просидел весь обед, делая вид, что его с нами нет.
Как только все отвлеклись от Слипа, Оскар представил старушке свою жену и ребёнка. После чего расселись в ожидании остальных членов королевской семьи.
Следующими в зал вошёл Рилан, старший брат Оскара, со своей женой Ви и сыновьями Бифом и Гейбом. Принц был первым наследником на престол, но уже сейчас вёл себя так, словно корону ему передают завтра. Ещё при первой встрече между нами возникла антипатия. Он больше всех выражал недовольство по поводу моего появления, говоря об угрозе репутации королевства. А я искренне не понимала, чем могла так сразу не угодить этому невысокому коренастому мужчине.
Рилан не был похож на родителей ни внешне, ни по характеру. Его рыжие волосы идеально подходили к медовому цвету глаз. Слегка вздёрнутый нос и пухлые губы делали лицо круглее. Принц совсем не походил на эльфа с их утончёнными чертами. Если бы не заострённые уши, то ничто другое не выдало бы в нём иную расовую принадлежность. Невзирая на свой рост, смотрел он на всех свысока.
Его жена имела пепельного цвета волосы и белую, практически прозрачную кожу. Ви была высокой и худощавой. А вытянутое лицо всегда оставалось мрачным. Если и можно было заметить улыбку на её тонких губах, то она появлялась лишь из вежливости, а в глубине серых, холодных глаз пролегла печаль.
Их старший тридцатидвухлетний сын Биф был очень похож на мать, а двадцатишестилетний Гейб как две капли воды походил на отца.