На Группе нет специального распределения мест, но люди сами рассаживаются по типу своих затруднений. Те, которые про еду, – Тара, ужасно тощая девчонка, которая вечно носит бейсболку, чтобы прикрывать голову там, где у нее выпали волосы; Бекка, еще одна жутко худая девчонка, которая носит детские белые колготки, и они морщатся у нее на щиколотках, а перевели ее сюда прямо из больницы после сердечного приступа; и Дебби – очень, очень толстая девушка, которая говорит, что она здесь дольше всех, – все они сидят на пластиковых оранжевых стульях рядом с Клэр, ведущей Группы. Гостьи, злоупотребляющие веществами, – Сидни, которая утверждает, что у нее зависимость от всех когда-либо испробованных наркотиков, и Тиффани, которая выглядит нормальной, но, вообще-то, находится здесь, чтобы не идти в тюрьму за курение дури, – сидят вместе по другую сторону от Клэр.
Я сижу отдельно от всех, выбираю самый дальний от Клэр и самый ближний к окну стул. Окно всегда закрыто, хотя здесь вечно градусов сто. Сегодня, когда Клэр предлагает кому-нибудь начать, я решаю заучить, в каком порядке стоят машины на парковке. Коричневая, белая, синяя, бежевая. Коричневая, белая, синяя, бежевая.
– Итак, дамы, – говорит Клэр. – Кто будет первой? – Клэр складывает пальцы в подобие маленькой палатки и ждет. Я на своем обычном месте отклоняюсь назад, исчезая из ее поля зрения.
Тара крутит волосы, Дебби разглаживает на животе свитшот, Бекка сползает со стула и усаживается на ковре рядом с Дебби, поджав под себя ноги в стиле девочек-скаутов. Никто не отвечает.
Дебби жует свою жвачку для похудения. Тиффани, которая зачем-то вечно носит сумочку через плечо, теребит ее застежку.
– Ну же, смелее, – говорит Клэр. – Вчера был день посещений. Наверняка есть что рассказать.
Я добавляю к своему списку новые машины. Коричневая, белая, синяя, бежевая, зеленая, красная. Коричневая, белая, синяя, бежевая, зеленая, красная.
– Ладно, ладно, – говорит Дебби, как будто все уговаривали ее что-то сказать. – Я могу начать.
Тут и там ерзанье. Тиффани закатывает глаза. Тара, которая настолько ослабела от голода, что на Группе все время прислоняется головой к стене, закрывает глаза и задремывает.
– Это было ужасно, – говорит Дебби. – Не для меня. А для бедной Бекки. – Она мягко сжимает хрупкое Беккино плечо. – Вот погодите, я расскажу вам, как…