Я перестала биться.
Чуть помешкала, и всё же позволила чаше коснуться губ.
Прохладный напиток смочил гортань, язык.
Мерзко, но я послушно сделала несколько глотков жуткого, горького поила.
И только после смогла наконец-таки собрать мысли в кучу и сфокусировать взгляд…
Я в каком-то незнакомом помещении! Оно отдалённо напоминало лазарет, но это не лазарет.
Вокруг… разруха и… какой-то кромешной ад.
Словно попала в комнату заточения, где время от времени случались жесточайшие бои.
Серо… и почти нет мебели. Вернее есть всего три предмета: койка на которой, собственно, я лежала, стул – чуть поодаль, и прикроватная тумба.
Судя по расстановке и пустующим углам и чёрным контурам тут было что-то ещё, но сейчас… помещение пустовало, а голые каменные стены лишь прибавляли обстановке ещё большей мрачности.
И даже это бы не настораживало, если бы не стены. Они были разукрашены длинными бороздами… будто от когтей дикого животного, бьющегося в агонии и безумном желании выбраться на свободу!
Некоторые участки чернели воронками словно от ударов пушечного ядра…
Жуткости добавляли кровавые россыпи и пятна…
В общем, если это помещение когда-то и было лазаретом, сейчас мало на него смахивало.
– Где я? – всё же уточнила я.
– Ты, – Шайх сделал небольшую паузу, – не помнишь что случилось? – вместо ответа озадачил вопросом.
– Только… что во мне бурлила сила, я… была зла… под руку попался… Чёрт! – испуганно округлила глаза: – А Сэм жив?
– Жив, – помрачнел ректор, – но он… сам не свой, – размазал ответ.
– Ворон… – состорожничала я, потому что случившееся больше смахивало на страшный сон, а мне дико захотелось прояснить этот момент.
– Как ты это сделала? – в свою очередь прищурился мистер Шайх.
– Блин! – закусила губу я, ужаснувшись произошедшему. – Значит правда? – мы словно иностранцы, каждый о своём, но при этом обращаемся друг к другу.
– Да. И я никогда не видел ничего подобного, – в этот раз обескураженно кивнул ректор. – НИКОГДА! – вторил значимо. – И даже не слышал о такой силе…
– Я не хотела… я не знала, что так могу, – задохнулась оправданием. – А потом… накатило опустошение и я… дальше ничего! – тяжко протянула, силясь вспомнить ещё хоть что-нибудь.
– Да, ты, видимо, сильно… плеснула энергией. Тело и разум не справились… Тебя скрутило, – неопределённо мотнул головой ректор.