Но стоит отметить, что не все разделяли оптимизм Джули, кроме того, в тот день присутствовало не так много людей – лишь те, которые жили поблизости. Спонсоры сделали все возможное, чтобы национальные СМИ сообщили о старте, но мало кто воспринял это всерьез. Всего за несколько месяцев до этого другой пловец предпринял попытку заплыва, но отказался от этой идеи через неделю из-за плохих погодных условий. В результате большинство журналистов сочли, что у меня будет столь же неудачная попытка невозможного приключения.
Кроме того, социальные сети изобиловали сообщениями людей, которые считали, что ничего не получится.
Одни думали, что разум откажет.
Другие предполагали, что тело сломается.
Из всех скептиков самыми громогласными оказались спортивные ученые в плавательном сообществе, которые поспешили указать, что мое коренастое телосложение, рост метр семьдесят шесть и вес 88 килограммов являются неподходящими для такой затеи; что с такими короткими руками и ногами законы гидродинамики не в мою пользу.
Я тоже хорошо осознавал это. Поэтому за несколько месяцев до приезда в Маргит посетил спортивную лабораторию с целью полного медицинского обследования, чтобы понять, сможет ли мой организм пережить заплыв такого масштаба. После нескольких часов тычков и зондирования мне недвусмысленно сказали, что у меня «нет физических данных, чтобы быть элитным пловцом». А также добавили, что я, скорее всего, «утону как камень», если отправлюсь в этот злополучный заплыв.
Звучало все хуже и хуже…
Войдя в тот день в кабинет, главный специалист по спорту взял планшет с результатами моего сканирования. Оглядев меня с ног до головы, он сказал:
– Вы очень тяжелый, к тому же невысокий.
Сурово, но верно, как мне показалось.
– Это нехорошо, – продолжил он, нахмурившись, как будто скудная статистика моего тела оскорбляла его и его лабораторию. – Но я хочу быть честен с вами: больше всего меня беспокоит состав вашего тела. Жир плавучий и теплоизолирующий, а его у вас очень мало. Мышцы тонут, а их у вас много. В принципе, находиться в воде и сохранять тепло уже будет для вас проблемой, не говоря уж о том, чтобы плыть.
Я кивнул и подумал, что это, должно быть, самая жестокая оценка моего тела за всю историю плавания. Но это было еще не все. Суровая критика моего организма продолжалась, и теперь всплыли проблемы с конкретными частями тела.