Остальные участники экспедиции сразу прекратили свои поиски и все три плота с разных сторон акватории поплыли к первооткрывателю. Каждый старался изо всех сил толкаться шестами – приобщиться к открытию и первым узнать, что там нашел Влаха, чтобы узнать причину его вопля и поздравить с чем-то, которое он там, в болоте, нашел.
У меня был самый быстроходных плот – я когда его сколачивал, то шпалы в результате сборки образовали букву V и он разрезал воды пруда, как торпедный катер, не оставляя никаких шансов соперникам. Поэтому я первым примчался к Владьке, который стоял на своем плоту в самой гуще болотной травы, и он мне продемонстрировал свою находку – еле заметное, забитое травой и илом бетонное кольцо, – это, по его мнению, и была плотина нашего пруда. А когда подплыли остальные участники, я взял на себя роль экскурсовода и стал объяснять Лехе и Сереге, что вот, наши интенсивные с Влахой поиски увенчались успехом и пред ними находиться замаскированная плотина, через которую утекает вода из нашего пруда.
Наши плоты окружили вход в подземелье, затопленное водой, и мы, помолчав несколько секунд, устроили совещание. Закончилось оно лишь тогда, когда все участники пришли к консенсусу: – надо его почистить от травы и посмотреть, что оно из себя представляет. Но сначала, естественно, надо доесть оставшиеся полбуханки черного хлеба с солью и напиться. Серега поплыл за провизией, а остальные участники экспедиции стали тыкать своими шестами в бетонной кольцо, которое возвышалось на треть метра над водой. Когда фуражир приплыл с обедом, мы уже закончили начальную чистку, и каждый уселся на своем плоту с краюхой хлеба, посыпанной купной солью. Краюхи были маленькими, и мы покончили с ними очень быстро. Вот если бы нам в руки попал баран или бык, то я не сомневаюсь, что их мы съели бы так быстро. Но ни барана, ни быка под рукой не оказалось, и когда мы слегка закусили, то вздохнули и обратили свои взоры на открывшийся перед нами вход в подземелье.