Видар замер на мгновенье и стал смеяться. Он запрокинул голову и начал смеяться. Ему стало так легко. Бывает в жизни так: ты принимаешь правильное решение и чувствуешь от этого восторг, и тебе так кайфово, ты так рад своему принятию, выбору, что не можешь удержать эмоции.
Милана приподнялась на локти, стала подгибать ноги, они плохо слушались.
– Эти ноги, не могу привыкнуть к ним!
Она вязла их руками и подогнула удобнее.
Видар смотрел на эти ее потуги с ногами, ее высказывание о них, как она их перемещала руками, ворчала и снова засмеялся.
– Что ты ржешь-то?
Он улыбался.
– Я тебя не отпущу! Я влюбляюсь в тебя!
– Я же страшная гаргулья!
– Тело – лишь оболочка, душа – главное! Чьи слова? Я тоже не красавец, заметь. И, ты не страшная, и ты не гаргулья. Не слушай никого.
– А если ты встретишь девушку, влюбишься? Мне будет горько.
– Я никогда не влюблялся еще, только сейчас! Я чувствую тепло здесь – и показал в область сердца, – я чувствую твой запах, хочу быть рядом, я не предам тебя никогда, Милана.
Милану затопило это признание. Слезы стали подступать к горлу. Оборотень влюбился в гаргулью. Маленькую страшненькую хромоножку. За ее характер.
– Я тоже влюбляюсь в тебя, Видар. Влюбляюсь так, как никогда. Я тоже чувствую здесь тепло, и показала на живот.
Вдруг Видар стал расти, потом встал на четвереньки, стал покрываться шерстью. Миг и перед Миланой огромный черный волк.
– Мать, моя женщина. Ебушки-воробушки. Так и кони двинуть можно.
Волк стал нюхать Милану, потом стал ее лизать: лицо, шею, руки, опять лицо.
Милана чуть успокоилась.
– Ты же меня не съешь?
Волк рыкнул и сел около нее, устремив на нее свой взгляд.
– Ты красивый, Видар! Очень! Такой огромный!
Милана осторожно стала гладить зверюгу, а волк зарычал утробно, затарахтел, подставляя уши, морду. Потом он стал весело носиться вокруг нее, радуясь.
Вдруг волк остановился, навострил уши. Миг и перед Миланой мужчина. Одежда на нем висела ободранными тряпками. Видар стал чуть выше, красивее, с лица исчез шрам. На Милану смотрел оборотень здоровыми глазами карего цвета.
– Ты очень красивый, Видар! И у тебя исчез шрам! И глаза здоровые!
– Я знаю!
Видар оторвал от рубахи повязку, завязал глаз, как у пирата.
– Не хочу, чтобы видели изменения, узнают – тебя украдут у меня. Сюда идут. Пошли, Милана.