– Кто отдал приказ?
– Я не знаю честно, не знаю. Всем руководил Бармс, я лишь исполнял.
– Я верю в твою искренность по этому дам шанс, выиграешь-будешь жить, проиграешь-догадываешься что. Как звали моих родителей?
Шрам опешил от такого вопроса.
– Да откуда мне знать, это было давно.
– А мое имя?, неужели ты не интересовался именем ребенка которого лишал жизни?
– Да не знаю я, не знаю,– Шрам начинал сходить с ума от безысходности,– мне плевать тогда было на имена, мне платили хорошие деньги.
– Раз уж у нас минута откровений то я тоже выскажусь.
Последнее что я помню перед тем как потерять сознание, это звонок телефона, по которому твой напарник отчитывался за проделанную работу.
Пока ты был в отключке я установила такой же тебе на мобильный, с небольшим сюрпризом.
Я хочу что бы и для тебя эта мелодия стала последним что ты услышишь. Так что как только тебе позвонят, сработает детонатор у тебя под стулом, и конец. Если конечно ты не вспомнишь имена.
У тебя пять минут, время пошло.
Я показательно включила таймер и поставила перед ним. И все пять минут я слушала угрозы, проклятия, мольбу. И думала, испытывает ли он сейчас то, что испытывал мой отец перед гибелью.
Таймер уведомил что время вышло.
Я молча встала и под отчаяные крики мужчины вышла из кабинета.
Отойдя на безопасное расстояние от кафе я достала из кармана толстовки телефон и набрала номер. Через несколько секунд здание буквально взлетело в воздух, отражая пламя в моих глазах.
Со Шрамом покончено.
Как только я добралась домой, то сняла с себя всю одежду и залезла в ванную.
Несколько часов я рыдала под холодным душем, осознавая что ни капли не стало легче.
После налив себе вина я стала ходить кругами по комнате.
– Почему меня продолжает изнутри что то разрывать на части?,– я чувствовала что вот вот начнется истерика.
– Когда станет легче, когда, мать его, мне станет легче, – я швырнула бокал в стену, и содержимое красного цвета начало впитываться в обои и стекать по стене к полу.
Опустившись на ковер я свернулась клубочком, поджав под себя ноги.
Я не знаю сколько так пролежала, но до тех пор пока не уснула бормотала лишь одну фразу " когда станет легче".
Разбудили меня громкие удары в дверь. Через шторы пробивались лучи, я взглянула на настенные часы, уже был полдень.
У двери, поправляя халат я увидела в глазок Матео.