– Надо же, какие люди, – произносит спокойно Денис. – Узнала? Это Смолов. Видимо, задержался у нас по делам после Экспо.
– Возможно, по политическим причинам, – бормочу я, отставляя чашку, потому что руки так дрожат, что я всерьез опасаюсь за ее сохранность.
– Политика? Он уже года три как завязал с этим. После скандала с женой в большой бизнес ушел. И правильно сделал, – в голосе Разумихина сквозит неподдельное уважение. – Видела же масштабы с китайцами. Я с ним несколько раз работал за последние годы – у него ум как капкан. Диву даешься порой, сколько всего он помнит, и как умело выстраивает контакты.
– Думала, он просто посредник.
– Шутишь? Полностью его проект. Он… – Денис внезапно осекаеся. – Черт, он к нам идет.
И правда. Этот жар в затылке и области лопаток, который я ощутила, когда он появился на пороге кафе, становится сильнее, невыносимее… Потому что его источник тоже рядом.
Денис встает, чтобы вежливо поприветствовать его. Пожимает ему руку и с энтузиазмом говорит:
– Андрей Викторович, здравствуйте.
– Привет, Денис, – непринужденно произносит Андрей своим глубоким голосом, от которого все во мне леденеет.
Возникает пауза. Я физически ощущаю на себе взгляд двух пар мужских глаз: недоумевающий – Разумихина, выжидающий – Смолова. Но… Что я могу, если страх сковал все мои мышцы? А единственная мысль, которая бьется в голове – это то, что Смолов находится в одном помещении с моим ребенком. С нашим. И я боюсь поднять глаза, потому что из меня паршивая лгунья, и я знаю, что стоит Андрею присмотреться, он прочтет всю правду на моем лице.
– Евгения Марковна, вы хорошо себя чувствуете? – его насмешка больно сечет по моим натянутым как струна нервам. Он все понимает. Знает, как тяжело мне сносить его присутствие. И наслаждается этим.
Ублюдок.
– Извините, я просто обычно не общаюсь с людьми, которые мне неприятны, – выпаливаю резко и тут же жалею о своей несдержанности. Нужно было просто поприветствовать его с ледяной отстраненностью. В этом выпаде… В этом выпаде все еще чересчур много обиды. И эмоций, которых просто не должно было остаться за три года.
Краем глаза вижу, как в ужасе вытягивается лицо Разумихина, а Смолов же, напротив, раскатисто усмехается.
– Эм… Я… Мы… – Денис отчаянно пытается спасти ситуацию, но у него явно ничего не выходит. Я, наверное, впервые вижу, чтобы Разумихин ощущал себя настолько не в своей тарелке. Он всегда легкий и компанейский, легко заводит знакомства, легко их поддерживает…