Я кое-как встаю на ноги, хочу умолять его развязать меня, отпустить, но что-то мне подсказывает, что лучше мне держать язык за зубами, Исайю лучше не злить.
Иманов возвращается ко мне и смотрит на меня. Причем не на лицо. Он ощупывает мою фигуру: плечи, грудь, живот и ниже… Бедра, колени, залипает на розовом педикюре. И в обратной последовательности – к моим глазам.
Моя кожа полыхает. Мысли путаются. Я жадно втягиваю в себя воздух, и это была ошибка. В легкие забивается его запах. Терпкий, темный, опасный.
Исайя протягивает бутылку с водой, приставляет горлышко к моим губам. Руки все еще связаны, я понимаю, что пить придется с его рук. Это так унизительно. Я хочу гордо отказаться, послать его куда подальше. Но я боюсь, что станет только хуже. Поэтому, наступив на свою гордость, я обхватываю бутылку губами и делаю огромные глотки. Я жадно присасываюсь к бутылке. Чувствую, как жажда немного отступает. Вода льется изо рта, капает на грудь, но я продолжаю пить. Иса забирает бутылку, я облизываю губы. Он следит за этим движением. И только сейчас до меня доходит, что я в одном нижнем белье. Я едва не давлюсь воздухом. Лицо начинает пылать от стыда и унижения, опускаю взгляд в пол. Предательская слеза скатывается по щеке. Иманов становится у меня за спиной, и я напрягаюсь всем телом. Я заставляю себя стоять на месте. Он развязывает мне руки, и я всхлипываю от облегчения. Массирую нежную кожу, на которой остались следы от стяжки.
– Надень на себя, – кидает в меня футболкой.
Я не смогла сразу словить ткань, руки меня плохо слушались. Подняла с пола и с нескольких попыток смогла натянуть на себя и прикрыть наготу.
Сердце стучало по ребрам, словно отбойный молоток. Что ему надо от меня? Чего хочет? Почему молчит? Мне надо с ним поговорить.
– Исайя, мне… – но он не дал договорить.
Молниеносно оказался возле меня и сжал горло.
Лера
У меня перед глазами настоящие флэшбеки из прошлого, когда он точно также держал меня за горло, не давал дышать. Я схватила его за руку, впилась ногтями, он никак не отреагировал. Я начала паниковать, что он задушит меня. А потом поняла, что он держит крепко, но не сильно, я могу дышать, но не полной грудью.
– Разве я разрешил тебе разговаривать, девочка?
– Пусти, – хриплю я.
Он улыбается кончиками губ. Ему нравится мое сопротивление. Я это точно знаю. Я не из тех, кто привык сдаваться. Пошел он к черту.