Первым эллинским богом, культ которого восприняли римляне, был Аполлон, которого они часто называли Фебом.
Эллинский Аполлон – карающий бог и губитель, но он же защитник, помощник и врачеватель, прорицатель, блюститель вселенской гармонии, Мусагет, бог поэзии, песен, танцев и музыки, бог состязаний, юности и эфебов. Даже перечисленные основные особенности этого бога демонстрируют чрезвычайное разнообразие его функций и их противоречивость, которая может показаться даже несовместимой.
Так как римского бога, подходящего для отождествления с Фебом, не нашлось, они включили его в свой огромный божественный пантеон под собственным именем Феб-Аполлон, взяв и большинство его прозвищ.
В Риме деятельность прекрасного бога несколько изменилась и расширилась. Он стал еще и лучезарным богом солнца, каким в греческом мире до этого не являлся, там был Гелиос.
Считается, что Гомер, как и Гесиод, никогда не отождествлял Аполлона с Солнцем, и потому десятки раз называя его Фебом, он этим эпитетом имел виду только то, что Аполлон внук титаниды Фебы. Это подтверждает и то, что Артемиду, которая была тоже внучкой титаниды Фебы, Гомер называл стрелолюбивой Фебой.
Прежнее воплощение светила – бог Соль (греческий Гелиос) – было оттеснено на задний план, хотя и не вычеркнуто окончательно из римского пантеона.
В Риме Феб так же вечно юн и вечно красив; вовек не оденет даже легчайший пушок его нежные щеки.
Естественно, Аполлон, переехав на италийские земли, остался и покровителем искусств, и богом гармонии, и, что было для римлян особенно важно, богом, прорицающим будущее и дающим соответствующие советы, которые можно было использовать на практике. Старые почитаемые римлянами божественные пророчицы Сивиллы стали теперь, наравне с Пифиями, восприниматься как жрицы дельфийского Аполлона. Песни Сивилл передаются и сохраняются, кроме Кумской, чьи книги сокрыты римлянами: в них никто не имеет права заглядывать, кроме членов коллегии пятнадцати.
Фебов удел не только пророчицы и пророки, и вещие храмы; от Феба ж власть получают целители отгонять врачеваньем болезни. Греческое врачебное искусство было в целом принято римским государством, хотя многие даже образованные римляне смотрели на медицину с отвращением и не гостеприимно относились к приезжающим в Рим греческим врачам, среди которых было немало и шарлатанов.