Он, по-видимому, стоял какое-то время у перил и наблюдал моё «представление» у тамбура. Взгляд его блестел юмором. Я быстро взял его за руку.
– Хочу быть твоим другом, – торжественно сказал я.
Он глубоко вздохнул и очень крепко обнял меня.
– Пошли, – сказал он, открывая тамбур. – Павел, Павел, и почему ты бежишь меня, – говорил он по дороге в свою квартиру, – почему не веришь в меня, – продолжал он, пока мы входили.
Я ликовал в своей умиротворённой душе. Словно только что принял крещение. Или прошёл испытание на верность. У меня не было ни одной мысли, ни единого желания, я просто шёл за голосом в сумрак нового мира.
Мы вошли в его квартиру и первое, что он сделал – это отдал ключи.
– Хозяин квартиры не против, чтобы ты ещё побыл здесь, – тихо сказал он.
Тогда-то у меня и закралось подозрение, что Симон и есть этот самый хозяин, но я молча взял ключи и огляделся. Квартира Симона являлась зеркальным отражением квартиры напротив, только шкафов было меньше, и весь интерьер выглядел не таким «возрастным», но классическим и спокойным. Светлые стены в оправе деревянных плинтусов, ореховый пол, в тон дверям. В гостиной, куда он сразу меня завёл, было все также – мягкая мебель, шкафы, столики, тумбочки; не было телевизора и других, отвлекающих сознание достижений цивилизации. Всё в спокойных, сине-серых оттенках. Я сел в глубокое тёмное кресло. И вдруг вспомнил, сколько сейчас времени! В окно с немым укором смотрела ночь тысячью ярких звёзд и полной луной.
Симон вошёл в комнату с чаем и сушёными фруктами – нашей общей слабостью.
– Я наверное не задержусь у тебя, – начал извиняться я, вставая. – Прости, уже так поздно. Я совершенно забыл о времени.
Он жестом остановил меня.
– Когда побеждаешь – время летит незаметно. Посиди немного. Я не против. – И он сел в кресло рядом.
Наступила та самая неловкая минута, когда обоим всё ясно, но слов не подобрать. Я впервые был среди побеждённых. И не мог поднять глаз.
– Не надо, Павел. Не придумывай себе лишнего, – внезапно сказал Симон.
Я посмотрел на него. Каким спокойствием сверкал его синий взгляд! И я мгновенно отпустил все, что случилось, забыл, как эти дни блуждал среди упрямства. Меня поймали, чтобы освободить.
– Я хочу заходить к тебе в гости по вечерам, – начал Симон, – можно? – добавил он немного юмора.