Девушка мелко закивала, дрожа всем телом. И именно это кивание, абсолютно неженственное, отвратительно несексуальное, убедило Павла, что теперь она точно поверила. Так что последний пинок, может быть, оказался не таким уж и лишним.
Павел удовлетворенно хмыкнул. Пришла пора пряника:
– А теперь вставай и расскажи мне об этом мире все, что знаешь. Будешь меня слушаться, и больше тебя здесь никто не обидит. Никто и никогда. И не реви, красавица, все самое плохое у тебя теперь позади.
Лекс
Лекс наслаждался.
Нападение паука-тумана его насторожило. Что же это за мир такой, где тебя постоянно обрабатывают болью, насылают врагов, душат? Опасный мир, судя по всему. Но пока он бился с пауком, многое из возможностей этого места стало ему понятней. Окружающее стало управляемей.
Тем более что уничтоженный враг действительно прибавил ему сил. Нет, сила – неверное слово. Не физическая сила, по крайней мере. Скорее – некая ясность в сознании. Словно чуть ушла, растворилась, поредела дымка, окружавшая его доселе и мешающая думать. Ушла не полностью, но видно стало лучше.
А так как больше вроде бы на него пока никто нападать не собирался, то Лекс наслаждался.
Созиданием.
Акрил быстро сохнет и требует точности в каждом движении. Но зато позволяет порой создавать вещи, которые возможно выразить лишь через него. Профессиональные графические пакеты для компьютера подошли к тому, что нужно было Лексу, ближе всего, но и они оставались безнадежно далеки от возможностей этого мира.
От его возможностей в этом мире.
Он стоял на балконе небольшого приземистого замка, построенного на таком же приплюснутом холме. А вокруг – степь без видимого конца. Трава, подгоняемая ветром, устремлялась за горизонт, и только ей удавалось узнать, что там, за краем земли.
Но степная трава использовалась Лексом всего лишь как чистый холст. Просто сначала ему хотелось до конца разобраться с замком.
Теперь, когда «рыцарское гнездо» было более или менее завершено, пришла пора переходить к окрестностям.
Горизонт поднялся, превращаясь в заснеженные пики непроходимых гор. В предгорье, ближе к замку, холмы наталкивались друг на друга, зеленели, желтели, краснели, то исчезали, то появлялись в другом месте.
Лекс еще не знал, как все должно выглядеть в конце, поэтому не стеснялся экспериментировать. Почему бы и нет, когда под рукой обнаружился подобный инструментарий?