Меня тогда очень впечатлил город, большой, величавый. В нем чувствовалась какая-то монументальная сила, мощь, он как будто бы жил своей жизнью, отдельно от нас, приезжих. А как меня удивил ритм жизни! Прохожие делали все чрезвычайно быстро, бегом, словно боясь куда-то опоздать. Этот ритм преследовал нас всю дорогу – на вокзале, в метро, по пути на авторынок, на заправке на выезде. Даже на дорогах все куда-то спешили, подрезали друг друга, сигналили и что-то кричали через окна. Пашка же был спокоен, как удав. Он занял правый ряд и абсолютно неспешно ехал на своей новенькой-старенькой «девятке» ярко-зеленого цвета.
После детского дома я поступил в единственный в городе техникум по специальности «строительство железных дорог, путь и путевое хозяйство». В нашей группе было одиннадцать парней, все местные. Паша же был из небольшой деревни. Опоздал на первую лекцию, вместе со мной. Так и началась наша дружба. Он всегда говорил мне, что хочет жить в большом городе и после техникума уедет поступать в институт. Ему было абсолютно неважно, где это будет – может, Москва, может, Новосибирск или Казань. Главное – чтобы большой город. У меня же не было таких амбиций, я планировал отучиться и приступить к работе по специальности. На этой почве у нас периодически возникали споры, обычные дружеские, без оскорблений. Поспорили, доказали свое, не убедили друг друга – и на этом разошлись.
Тогда же, на первом курсе, ближе к первой сессии, к нам в аудиторию пришел седой скрюченный мужичок и, представившись кадровиком с местной станции, предложил поработать ночными обходчиками. Работать нужно было два через два, по шесть часов, с десяти вечера. Удачный для студентов график и солидная по тем временам зарплата, которая выплачивалась на руки после каждой смены, сделали свое. Мы с Пашей переглянулись и, недолго думая, решились. Наша подработка длилась все четыре года обучения, после чего он уехал в Екатеринбург, а я так и остался на этой должности.
Мои воспоминания прервал запах горелого. К моменту, когда я поднял крышку, яичница была уже черной. С долей сожаления легким движение руки я отправил ее в мусорку под раковиной, а сковороду поставил на выключенную плиту. Завтрак закончился, не начавшись, но меня это ничуть не расстроило. Аппетита не было, и я решил посмотреть телевизор. Устроившись поудобнее в кровати, я начал листать каналы, но везде видел одну и ту же надпись: нет соединения. Я не испытывал желания что-то с этим делать и в какой-то момент поймал себя на мысли, что просто лежу и смотрю в неработающий экран огромного телевизора с вмятинами на корпусе.