– Минуту! – От собственного крика в моей голове как будто рухнула полка с кастрюлями.
Поморщившись, я выключил воду и вернулся в комнату, предпочитая даже не притрагиваться к полотенцу, дав возможность воде растекаться по моей голой груди. Все еще опасаясь того, что могу не выдержать яркого солнечного света, я открыл все окна, но шторы не сдвинул ни на сантиметр.
– Как же шумно на улице, – буркнул я. – Там что уже празднуют день независимости?
– Милый Дэнни, мы не могли проспать двое суток.
– Я сто раз просил так меня не называть. – Мне следовало бы разозлиться на Рейчел, ведь она упрямо игнорировала мою маленькую просьбу, но я только улыбнулся. Не мог злиться на нее. Особенно когда она так очаровательно морщится, лежа голышом в нашей кровати.
– Пффф, какая ерунда. Мне нравится так тебя называть. – Она пожала плечами и натянула на себя простынь, что бы прикрыть грудь. – Кстати, ты прекрасно выглядишь в этом костюме Адама.
Я ничего не смог с собой поделать и расхохотался, возвращаясь в постель, что бы прижаться губами к ее ногам – я знал, как она обожает, когда я целую ее ноги.
– Пожалуй, – я медленно целовал ее лодыжки, – мистер Адам вполне может порадовать мисс Еву чашечкой кофе.
– Лучше порадуй меня чем-нибудь, что ты не будешь варить, а вытащишь из дверцы холодильника. – Она лежала с закрытыми глазами, улыбаясь.
– Думаю, что пара содовых в мини-баре найдется.
– Ну так вперед. Сделай это утро окончательно прекрасным, – произнесла она.
– Ладно, а когда мы немного придем в себя, я смогу порадовать тебя еще кое-чем.
– Какой же вы ненасытный, мистер Коннолли. Нам ведь нужно к Бобу. Он обязательно просил быть, что бы обсудить наше вчерашнее выступление.
– Часа через три, не раньше. Он и сам далеко не трезвенник, так что наверняка еще дрыхнет в обнимку с Сарой. Или с Даной… или кого он там вчера уводил из бара?
– Хм… Тогда да, мы действительно найдем чем нам скоротать эти пару часов. – Она лукаво улыбнулась мне и уткнулась в подушку. – Тащи уже колу.
***
Милая Энджи.
Если ты, прочитав это, задашься вопросом, зачем я в таких подробностях расписал тот последний день, ничего не скрывая, то… ответ у меня есть. Я хочу, что бы ты знала, как все было в том мире, которого ты, увы, уже никогда не узнаешь. Хотя, мне и хочется верить, что к тому моменту, когда ты сможешь осознать все, что я тут написал и еще планирую написать, мир все же изменится. Я хочу, что бы ты прочувствовала, что такое настоящее спокойствие. Реальное спокойствие, когда не нужно каждую секунду думать о выживании. Я хочу, что бы ты узнала свою мать, которую не помнишь, потому что она умерла раньше, чем у тебя вырос первый зубик. Хочу, что бы ты знала, как нам было хорошо с ней. Знала… что ты была зачата в любви после нашего триумфа на сцене общественного центра в Олбани, штат Джорджия. Потому что я помню это и хочу поделиться с тобой – моим самым лучшим проектом за всю жизнь, тем ощущением полного счастья, которое было у нас с твоей мамой в тот последний день нормальной жизни.