И Григорий вышел из кабинета, не дожидаясь ответа от Николая.
А работник, проводив нового директора взглядом долгим и обиженным, произнес философски, успокаивая сам себя:
– Ой, напугал! Видали мы таких грозных! Чё ты без меня делать потом будешь, Григорий Иванович? Сам лампочки начнешь вкручивать и краны чинить? Нет! Не примет твоих революционных идей наш пролетариат. Хочешь заявление – будет тебе заявление!
Прошло два дня
Наде нравилось чувствовать себя нужной в Доме престарелых. Так получилось, что она легко нашла язык и с Лидией Семеновной, и с Варварой Семеновной, а уж с тётей Глашей они вообще сдружились. Пожилая женщина искренне была ей благодарна за помощь, и не уставала хвалить и благодарить.
Теперь каждый день Надя, пройдя через поле, приходила в этот Дом и растворялась в его жизни.
Она чистила овощи, мыла посуду и полы. Слишком серьёзных поручений ей не доверяли, но мелкие дела на кухне она выполняла ответственно. А еще Надя разносила завтраки и обеды старичкам в комнаты. Несколько раз девушка даже кормила самых слабых с ложки и поила через трубочку. Таких старичков в Доме престарелых было двое: Мария Ивановна – в прошлом учительница химии и биологии, сейчас страдающая от сильного тремора во всем теле, и Мирон Гаврилович – бывший столяр и плотник, а ныне практически слепой и беспомощный старик.
И Надя, помогая им завтракать и обедать, сама задавала вопросы, интересовалась их жизнью, и старики, найдя в ней благодарного слушателя, с удовольствием делились своими воспоминаниями о тех временах, когда они еще были полны сил и надежд и приносили пользу обществу.
А сегодня на завтраке Надя увидела «в деле» и того самого Павла Игнатьевича, старичка с характером, которого очень не любили все работницы кухни, и особенно тётя Глаша. Ведь именно ей приходится постоянно убирать за этим мужчиной разлитую еду и осколки разбитой посуды.
Увидев, во время завтрака, как перевернул тарелку с гречневой кашей и мясной подливой этот худой старик с красивой седой бородой, Надя остановила рассерженную тётю Глашу, и сама пошла в обеденный зал с тряпками и ведром.
Попросив дедушку пересесть за другой стол, Надя сначала вымыла столешницу, а затем, сходив за ведром с половой тряпкой и веником с совком, принялась за уборку пола.
И в какой-то момент, заметая очередной осколок на совок, она заметила большую выщерблину на нём, и даже приподняла брови от того, что её, вдруг, осенила догадка!