– А кем ты хочешь быть? Художником, да? Так художники, чтоб ты знала, всегда нищие и голодные! Почитай историю, доченька! А повара все всегда сытые и работают в тепле и довольствии! И зарабатывают хорошо!
Но Надя никак не реагировала на слова мамы, и она продолжала говорить уже на повышенных тонах:
– Имей в виду дочь, если уедешь, я тебе денег высылать не буду! Как хочешь, так и вертись там, в своём городе! Ни копейки не дам! Поняла меня?
– Поняла. Только я и не прошу ничего у тебя, мама.
Надя застегнула молнию уже на второй сумке, так и не поднимая глаз, и не глядя на маму.
– Куда денешься! Еще попросишь! По чужим углам мыкаться радости-то мало! Это ты сейчас геройствуешь с мамиными пирожками и жареной курочкой в сумке! А вот когда одна останешься еще вспомнишь меня! Но запомни вот еще что, Надя:
Если сейчас вылетишь из моего гнезда обратно не приму! Хочешь быть взрослой и самостоятельной – будь! С этого дня ко мне только в гости! Ясно тебе?
– Ясно. – Ответила Надя, и только теперь посмотрела в глаза родной матери, увидев в них лишь злость и обиду.
Через несколько минут Надя выйдет из дома и пойдёт по дороге к автобусной остановке, так и не получив материнского благословения в свою новую жизнь. Девушку будут душить слёзы, но она не позволит себе слабости расплакаться.
За неё расплачется слезами небо, пролившись на землю холодным, мелким дождём, намочив девушке волосы и одежду.
У Нади есть зонт, но нет третьей руки, а в двух её руках тяжелые сумки с вещами.
Казалось, даже небеса в эти минуты уговаривают Надю остаться в поселке и вернуться домой, к маме, но девушка продолжила свой путь, шепча тихонько слова себе под нос:
– Ничего. Не сахарная. Не растаю.
А в это время Валентина, оставшись одна в доме, не сдерживая эмоций, горько плакала, сетуя на судьбу за то, что вырастила такую неблагодарную дочь.
Через какое-то время женщина встанет с дивана и пойдёт на кухню.
А там, на столе, она увидит сумку с пирожками и жареной курицей, которую дочь собиралась взять с собой в дорогу.