– Думаешь, её муж… – не договаривает Дима.
– Время покажет, – как можно более сдержанно заключаю я. – Но у нас есть опасения на его счёт.
– И что тогда? – приставуче уточняет Эрика. – Закопаешь? Продашь?..
– Я не занимаюсь продажей людей, Рика, – цежу сквозь зубы. Мне окончательно надоедает столь щекотливый и неприятный разговор.
Невеста морщит лицо, пряча неудовольствие за глотком воды, потому что кофе остывшим не воспринимает, а её напиток уже порядком охлаждается.
– Костас, я тебя много раз просила! Не называй меня на этот мужской манер! Я – Э-ри-ка, а не Никита! – кивает значимо, и тотчас в её глазах недобро сверкают льдинки: – Или ты нарочно? Ностальгия по знакомой?
– Нет у меня ностальгии, просто привычка молодости. Здесь в России часто имена на разное звучание и краткость перекладывают. Александр: Саша, Санёк, Алекс, Шурик… – перечисляю навскидку.
– Твоё тоже коверкали? – хмурится невеста.
– Нет. То есть, да, – путаюсь в ответе. И устало мотаю головой, будто прогоняя прошлое. – Меня как-то Костиком называли. Но только один человек…
Много лет назад
Костас Дмитриадис
– Привет! – прозвучал её голос уже на следующий день, а я ещё с вечера голову ломал, как найти валькирию и поблагодарить за спасение, хотя искренне сомневался, что оно ей нужно.
Спросить у бабушки, знает ли она девочку по имени Никита, не решился, вот и перебирал варианты, как бы смог это сделать самостоятельно.
И по этой причине вот уже больше часа сидел на каменном завале и кидал мелкую гальку в море.
От неожиданности и волнения чуть не упал.
– П-привет, – настолько опешил от счастья, что едва вспомнил язык. Как дурак таращился во все глаза на золото волос Никиты и забавные, столь притягательные для моего взгляда веснушки, и не верил в удачу.
Или это не удача, и Никита меня сама нашла?
– Скучаешь? – непринужденно улыбнулась девочка, покосившись на море, куда несколько секунд назад кинул последний камушек.
– Нет… то есть да… – сбивчиво ни то кивнул, ни то мотнул головой.
– Ты какой-то странный, – хмыкнула девочка, скривив веснушчатее личико. – Или я… мешаю? – перестала лучиться валькирия, и я поспешил заверить:
– Нет, что ты! Нет! – даже подскочил, правда, с моим весом – неуклюже.
– Присядешь? – заикаясь, предложил своё удобное место.
– Ну, если предлагаешь, – протянула девочка, плюхаясь на самый высокий булыжник. – Меня Никита зовут, – деловито представилась, хотя я и без того знал её имя. – А ты, стало быть, тот самый богатенький Ричи?