С этими словами цыганка внезапно удалилась, не дав Грейси опомниться.
Как в тумане, девушка побрела, отрешённая от происходящей вокруг суеты, никого не замечая вокруг себя. Она пыталась осмыслить всё сказанное цыганкой. Поворот событий этого дня ошеломил молодую девушку. И , приблизившись к карете, она попросила кучера открыть дверцу. Устроившись удобнее в салоне, девушка стала ожидать появления своего отца, размышляя над неожиданным изречением старой цыганки.
Джордж Айранс не заставил себя долго ждать. Вскоре он появился в хорошем расположении Духа и сообщил Грейси, что принял приглашение, и назавтра они снова приедут к Эрну в гости. Приглашённых около сорока человек. Все самые знатные люди городка и окрестностей… Он ещё что-то говорил про подарок, но Грейси была в мыслях так далека от него: задумалась о странных переменах дня.
Уже спускались сумерки, когда карета Джорджа остановилась около родного особняка. Грейси не терпелось поскорее увидеть Лидию, чтобы поделиться с ней событиями, произошедшими в городке.
Услышав шум подъезжающей кареты, Лидия вышла навстречу прибывшим хозяевам. Девушка бросилась к ней:
– Я должна рассказать тебе… Это очень важно!
– Девочка моя, не сейчас. Твой отец будет не очень доволен, если ужин будет накрыт с опозданием…
– Ну, Лидия, пожалуйста, пойдём со мной, – старалась уговорить её Грейси.
– Всё после ужина, – строго произнесла женщина. – Наберись терпения, Грейси.
Понимая, что уговаривать бесполезно, Грейси пошла переодеваться.
За ужином говорил в основном Джордж Айранс о предстоящем юбилее друга, о лорде Эрне Эсквайре, о его семье, об утончённом вкусе друга, великом ценителе Искусства.
– Я надеюсь, ему понравится наш подарок? – спросил он, обращаясь к Грейси, которая всё ещё не могла избавиться от огромного желания поделиться новостью прошедшего дня со своей няней.
Голос отца вернул её к реальности. Она, извиняясь, переспросила:
– Вы что-то сказали, отец?
Лорд же никак не заметил отсутствующий вид дочери, он повторил:
– Я говорю, как ты думаешь, Эрну понравится наш подарок? Он любитель Искусства. Ничто не может его так взволновать, как холст, исписанный маслом, – величайшее полотно прошлого века. Я приобрёл его у одной старой женщины, она хранила этот портрет всю свою Жизнь как память об отце, который и написал его. К счастью, эта женщина пришла к выводу, что Искусством должны любоваться люди.