Я не мог долго выносить этого зрелища, поэтому закрыл шторку.
И так продолжалось до утра, затем он полз вверх. На крышу. От этого мне страшно было выходить из дома. Поэтому, я старался ходить с родителями.
Люди продолжали пропадать. Такой жути еще никогда не было. В городе начинала подниматься паника. Полиции на районах становилось все больше и больше. Уже всем известно было, что собаки действительно приводят поисковиков к могилам. Их начали эксгумировать. И оказалось страшное. В могилах находили трупы пропавших людей. Изуродованных и разложившихся. Жители районов начали шептаться о том, что по городу ползает маньяк. Он бродит под окнами.
Также выяснился один очень интересный факт. Библиотека, в которую мы ходили тогда, была заброшена. Она погорела внутри сильно, еще в девяностых. Поэтому была закрыта. И не могла она быть открыта. Но родители об этом не знали. Это мне пацаны с того района рассказывали. Мы иногда собираемся в подъездах и обсуждаем, что происходит в городе. Но парни меня уверяли, что не работает то здание. Оно закрыто на огромный засов. Но где мы тогда могли быть? Там же и были.
Тем же вечером, когда я притопал домой, пошел рассматривать книги. К моему удивлению, это была стопка мусора и обугленной бумаги. Голова перестала понимать происходящее. Но было ясно одно, что это все не к добру.
Этой ночью над моим окном появился человек в длинной, черной шубе. Он стоял неподвижно, его силуэт сливался с темнотой, но я отчетливо видел, как он смотрел прямо на меня. Его лицо скрывала тень, но я чувствовал этот взгляд – тяжелый, холодный, пронизывающий насквозь.
А потом он медленно поднял руку и начал махать. Движения были медленными, слишком размеренными, словно он знал, что я смотрю, и хотел, чтобы я понял – это не случайность. Он звал меня. И так стало, каждую ночь.
Друга моего, Гришку, все же нашли. Не самым приятным способом и не в самых приятных условиях, но нашли. Мы всем классом ходили на похороны. Хоронили в закрытом гробу.
Когда все собирались расходиться, я заметил среди мужиков, кто закапывал могилу, того самого библиотекаря. Только в его живом облике, каким он был в той библиотеке. Он повернулся и стал смотреть прямо на меня. Я чувствовал, как его глаза пожирают меня. Мне ничего не оставалось делать, как обратиться к взрослым и рассказать о нем. Но, когда мы подошли к могилке, старика не было. Мужиков стояло трое. Когда мы спросили про мужчину в очках, они отрицали его присутствие.