Ремонт тут не делался больше ста лет, но от этого дом не выглядел плохо. Парням казалось, что они находятся в музее. Все очень хорошо сохранилось до наших дней, и вряд ли причиной всему этому, долгое отсутствие людей здесь. Наоборот, кто-то старательно ухаживал за домом все эти годы.
Страх чьего-либо присутствия, рассеялся. Мужики начали вести себя смелее. Заговорили уже вслух. Но такая обстановка продолжалась совсем недолго. Через несколько минут послышался громкий хлопок, отчего все трое вздрогнули и даже вскрикнули.
Оказалось, это захлопнулась дверь, в которую они вошли.
В этот же момент, откуда-то снизу начали доноситься мужские стоны. Тут то парни присели на очко.
Они смотрели друг на друга с выключенными фонарями. Герман старался беззвучно поднять дубину над собой, чтоб быть готовым нанести удар по противнику, ведь теперь стало ясно, что тут все-таки кто-то есть.
Почему у них не появилась мысль идти из этого дома прочь? Никто не знает. Вместо того, чтоб дальше идти пьянствовать, мужики двинулись к лестнице, чтоб осмотреть дом наверху и внизу, откуда доносились странные звуки.
Наверно ребята хотели до конца разобраться в источнике звука, а также попытаться предотвратить его.
В конце гостиной стояла деревяная лестница, ведущая в подвал и на второй этаж. Она выглядела все также, в старинном стиле, деревянная и закругленная. Перила её слишком толстые, чтоб удобно было за них хвататься, а сами лесенки были простыми деревяными брусьями. Вся конструкция держалась крепко, будто дерево совсем свежее. Даже скрипа не было.
Василий первый начал подниматься наверх. Фонари все также были выключенными. В, целом, в темноте все было видно, а лишний раз привлекать чье-то внимание не хотелось. Только если нужно осветить пространство вокруг, где ни черта не видно.
А тут свет из окон. Он давал свечение. Маломальское, но свечение.
На втором этаже было несколько комнат. Без дверей. Но все они были отделены просторным коридором.
Андрей замыкал колонну. Как только он поднялся, сразу включил фонарь. В конце коридора висела огромная картина, на которой были изображены люди. Картина выглядела так, словно ее перенесли из старинного европейского особняка. Большой, массивный холст, потемневший от времени, был заключен в тяжелую деревянную раму с богатой резьбой, когда-то, вероятно, покрытой позолотой, но теперь местами облупившейся и потемневшей.