Не помню точно, сколько мы просидели в этом шкафу, но уже через какое-то время, вокруг нас начал слышаться глухой непрерывный стон. Ноги подкашивались от страха. Шаги по кабинету, нарастающие стоны просто выводили мой мозг из себя. Такого дикого страха мне никогда в жизни больше не удавалось прочувствовать.
Примерно, еще с несколько десятков минут, двери шкафа резко вылетели, и мы все грохнулись на грязный гнилой пол. Стоны не прекращались, а сам кабинет стал совсем другим. Появилось два окна. В него проступал лунный свет из ясного ночного неба.
Перед нами предстала жуткая картина. Огромнейший силуэт, висевший на потолочной люстре, дергался, хрипел и тянул к нам руки. Тут нервы не выдержали и у Павла. Он закричал так громко, что меня оглушило, хотя я находился от него дальше всех.
Но тем, не менее, ватные, дрожащие ноги дергались по пыльному побитому полу в попытках поднять все тело. Не прошло и минуты, как я держал за руку Ангелину и выбегал из этой комнаты прочь, вместе с остальными.
По дороге нам никто не попадался, но вот не задача. Лестничной клетки не было. Дверной проем пропал, за то в конце коридора виднелась огромная лестница вниз.
Примерно на середине пути, сзади послышался грохот и громкие хрипы. Из той комнаты, откуда мы выбежали, показался этот огромный силуэт, который сразу же направился в нашу сторону. Двигался он медленно, но тем не менее… Мы как будто попали в другое помещение и сейчас пытаемся оторваться от нечисти вслепую. Девчонки еще сильнее начали рыдать, а Пашка, немедля, погнался вниз.
Мы ввалились в темноту. Глухую, без окон, без выхода. Воздух стоял мертвым, тяжелым, прогнившим изнутри. Запах сырости, плесени и чего-то тухлого бил в нос, едким комом оседая в горле. Вокруг – тесный, бесконечный коридор, без конца, без надежды выбраться. Левую сторону обвивали толстые ржавые трубы, по которым что-то бурлило, стучало, словно внутри скреблись чьи-то руки. Справа шли двери, заколоченные, но почти уничтоженные временем и чем-то еще. И из-за них шепот, крики, стоны. Кто-то был там. Или что-то, что когда-то было человеком. Голова гудела от паники, сердце колотилось так, что казалось – еще немного, и разорвется.
Мы шли вперед, как во сне, как в бреду, бессознательно, на автомате, ведомые диким, животным ужасом. И самое страшное – этот коридор не кончался. Нам нужно было найти выход или лестницу наверх. Но ничего похожего по пути не попадалось.