– Да что же ты батюшка говоришь-то, – всплеснул руками княжеский духовник, – он же князь, он же нам Богом предназначен. Ты такие слова при себе держи, с ними и до греха недалеко. Смирись, а то не видать тебе посоха митрополита. От князя сейчас много зависит. И время для тебя уж больно доброе. Чуть-чуть гордость смири и взойдет твое солнце. Покорись, вспомни кротость Давидову и Бог тебе поможет в нашем деле. Нам же кроме как к тебе и обратиться больше не к кому. Ты один достоин, митрополитом над Русью встать. Только смирись.
Дионисий встал с лавки и тяжело заходил по своей келье. Он неистово дергал плечами, тяжко о чем-то вздыхал, и было видно, что идет в душе его нешуточная борьба. Что-то ему очень хотелось сделать и что-то это сделать очень мешало.
– А ты чего Федор, вдруг так обо мне печешься? – неожиданно замирая на полушаге, Дионисий строго глянул на Симоновского. – Бывало, ты ко мне особо не благоволил и с чего это забота сейчас такая?
– Не о тебе я пекусь, – заерзал на лавке княжеский духовник, – мне за Русь, за церковь нашу обидно. Сам видишь, нет сейчас в ней порядка: то Киприан воду мутил, а теперь вот Пимен слабоволием своим народ наш губит. Пропадает ведь церковь наша. Неужели ты сам не видишь?
– Вижу.
– А раз видишь, пошли к князю. Не для себя через себя ты переступать будешь, для народа своего. Не возьмешь сейчас грех на душу, в такую трясину народец наш забредет, следуя за недостойным пастырем, в котором все в грехе потонут. Все. Никому потом из той трясины не выбраться. Пойми, брат ты мой во Христе. Никому! Пойдем к князю Дионисий. Пойдем!
Дионисий сцепил перед собою ладони, сжал их до хруста, потом схватил посох и со всей силы ударил им по дубовому полу монастырской кельи. Удар был настолько силен, крепкий посох треснул на середине и разломился.
– Вот! – тут же закричал Симоновский. – Вот он знак-то! Лопнула гордыня твоя, как посох деревянный. Пойдем к князю!
Князь принял их в своей светлице, стоя перед широким окном, спиной к порогу. Однако стоило архиепископам переступить тот порог, князь обернулся и сразу же поспешил им навстречу.
– Вот так гости, вот так радость, – сложив руки на груди, приветливо улыбнулся Дмитрий Иванович вошедшим. – Спасибо, что посетили меня, а то я уж сам за вами послать хотел. Совета вашего хочу спросить.